Судьбоносные клинки (ЛП)

Должно быть, он составил подробный список у себя в голове, а теперь методично ему следовал, без запинки отчеканивая пункты один за одним. Ничто не осталось не замеченным. Он разложил ситуацию по кирпичикам с учетом всех аспектов.

Точность ценилась секаре превыше всего.

Он вел себя как секаре, и выглядел соответственно. Ее семья сохранила архивные снимки первоначального отряда, и она разглядывала их так много раз за эти годы, что, вероятно, могла бы нарисовать их по памяти: худощавых, сильных солдат в одинаковых угольно-черных костюмах, закаленных в боях, лишенных всякой мягкости, с предостерегающими вас глазами. Космические экипажи давно выработали специфический взгляд космонавта — затравленный и отстраненный. Секаре же смотрели на вас, как стая человеческих хищников.

С его мощным телом в черном дублете и точеным, суровым лицом, Матиас прекрасно вписался бы в эту компанию, но именно взгляд его выделял. Обжигающе-горячий взгляд охотника.

Она всегда считала его холодным, замкнутым, отстраненным человеком с суровым взглядом. Тем, кто способен рационализировать жестокость. Тем, кто не сгибался, потому что его нельзя было прогнуть, тем, кто никогда не терял самообладания. Непроницаемый, как кусок обсидиана. Кто знал, что под всем этим вулканическим стеклом есть огонь?

В ее голове промелькнула шальная мысль. Как, должно быть, приятно, когда кто-то вроде него прикрывает твою спину. Кто-то компетентный. Решительный. Умеющий держать все под контролем. Какая жалость, что он враг.

Ранее этим утром, Рамона сидела одна у себя в кабинете и просматривала две записи с Габриелем — на первой он воровал их данные, а на второй — встречался с Кассидой. Она точно помнила, когда ее мозг осознал увиденное. Она ощутила ослепляющую боль, а затем оцепенела.

У нее не было времени, чтобы выплеснуть эмоции или смириться с очевидным. Следовало спасать семью. Положение было настолько ужасным, что напрочь лишило ее всех чувств, не оставив места ничему другому.

Ей нужно было поймать Габриеля. У нее было двое братьев, родители, две тетки, дядя и несколько кузенов, и все равно ей было не к кому обратиться. К ней мог бы присоединиться Карион, но ей нужно было, чтобы он присмотрел за семьей в ее отсутствие. Сантьяго, ее младшему брату, едва исполнилось двадцать и ему порядком не хватало терпения. Никто из остальных родственников, кроме ее родителей на пенсии, не был секаре, и она бы скорее умерла, чем втянула их в это дело.

Она была сама по себе. Все это время она принимала это как должное, но теперь, после слов Матиаса, ее потрясло осознание — она была одна. Одна-одинешенька. Она бы никогда не позволила этому сломить ее, но все равно было больно.

Исполнительный директор и вице-президент удалились, Солей бросил на нее холодный, ровный взгляд, прежде чем покинуть комнату. Матиас постучал по углу стола, и на стене материализовался эфирный световой экран. Появилась пожилая женщина, сидящая на садовой скамейке на фоне пышных георгинов, у нее была темно-коричневая кожа с красноватым оттенком и серебристые волосы, заплетенные в толстую косу, обернутую замысловатой золотой сеткой.

— Тетя Надира, — сказал Матиас.

После смерти отца Матиаса, его мать ушла в траур, покинув пост главы семьи. Надира запрыгнула в это кресло пилота до того, как Баэна сбились с курса, и рулила семьей следующие восемь лет, пока Матиас не стал готов взять все в свои руки.

Сейчас она выглядела совершенно безобидно — просто пожилая женщина в красивом изумрудном сари, окруженная георгинами всех цветов. Но если бы незваный гость вторгся в ее сад, то он погиб бы еще до того, как заметил ее присутствие.

Надира улыбнулась.

— Как поживает мой любимый племянник?

Матиас подался вперед.

— Я невероятно встревожен и опечален, что тебе нездоровится.

Она подняла брови.

— Мое недомогание требует твоего незамедлительного присутствия?

— Конечно.

— И я отказываюсь принимать любых посетителей, кроме моего дражайшего племянника, ведь только ему позволено видеть меня в столь жалком состоянии?

Матиас кивнул.

— Именно.

— Дерьмо попало на вентилятор, я полагаю?

Он повел пальцами справа налево. Сенсор в видеоэкране повиновался, повернувшись к ней. Взгляд пожилой женщины встретился с Рамоной.

— Ох, — вырвалось у Надиры. — Неужели настолько плохо?

Он повернул экран обратно и кивнул.

— Как надолго?

— Сколько понадобится.

— Хорошо. Сайлус сообщит семье. — Надира наклонилась к экрану и одарила племянника суровым взглядом. — Береги себя. Возвращайся живым.

— Всегда. — Он поцеловал свои пальцы и протянул их ей.

Экран погас.

— Я не могу просто так исчезнуть, — пояснил Матиас.

Эта проблема была ей близка.

— Проблема с руководством семейным бизнесом заключается в том, что большинство корпоративных сотрудников также являются твоими родственниками, которые считают тебя верховным судьей в своих спорах.