Судьба знает твое имя (СИ)

Ноги и руки дрожали от напряжения и усталости, тело было словно в огне и каждое прикосновение к разгоряченной коже, было сродни безумству. Я не могла больше контролировать себя, тело жило само по себе, царапая ногтями и без того израненную мужскую спину, будто желая ухватиться за остатки разума, из которого только что стремительно вылетела.

Он не даёт мне опомниться. Резкие толчки, удары бедер о ягодицы и тихие мужские стоны — возбуждали до неприличия. Хотелось еще, хотелось больше.

— Пожалуйста… — не крик, еле различимый шепот доведенного до ручки человека, который просил пощады, поблажки, секунды, которая могла вернуть бренное тело в осознанный мир.

Довольно усмехнувшись, Целестин делает, как я прошу. До боли сжав руками бедра, он стал двигаться быстро, грубо, яростно, без жалости терзая измученное долгими ласками тело. Нещадно выбиваясь в меня, он просунул руку между моих ног, нащупав пульсирующий бугорок, стал его наглаживать.

Я не могла больше терпеть. Все тело напряглось в ожидании разрядки. Еще чуть-чуть, еще немного и…

Удовольствие бурным потоком расходилось по телу, опьяняя, лишая разума.

Выгибаюсь, закусываю губу в безнадежной попытке сдержать свой голос. И даже слабый металлический привкус крови не помогает вернуться с небес на землю.

Глава 11

После поистине прекрасной ночи мне не хотелось покидать постель, тем более ради такого пустяка, как посещение дворца. Но, увы, выбора у меня не было, как и у братьев которые дожидались меня под дверью моей комнаты.

— Не понял, — Аристарх потер кулачками глаза, а потом вновь неверяще взглянул в мою сторону, — ты не ночевала в своей комнате?

Против моей воли на лице расплылась счастливая улыбка, которая тут же исчезла, стоило мне увидеть недовольного Виссариона.

— И где же ты тогда ночевала?

— Это не твое дело Рион, — твердо ответила я, и потеснив ребят прошла в свою комнату, — дайте мне пять минут на то, чтобы переодеться.

Все время, что я приводила себя в порядок, мне не давал покоя взгляд Виса. Он был странным, и если бы я не знала этого человека, то подумала бы, что он ревнует. Но с чего бы ему ревновать? Виссарион давно сделал свой выбор, и я его уважаю. Нет, наверно мне все же показалось.

Во дворец мы отправились порталом, выходя на специальной до боли знакомой портальной площадке. Оказывается, что дворец защищен магией, и перенестись порталом можно только в специально отведенные места. А вот королевский род и их приближенные могут открыть портал из любой части замка.

Как ни странно король был рад нашему появлению, и в тоже время обеспокоен. Причина его волнения не была для меня тайной. Как же, ведь именно я должна вернуть взбешенным фамильярам разумность, а сейчас, не чувствуя рогатика моя спасательная миссия оказалась под ударом.

Склонившись в поклоне, как того требовали приличия, мы с нетерпением ждали «слово» короля, который похоже упивался своей властью, позволяя нам и дальше гнуть свои спины.

— Сьера Ариса, мэтры, не могу сказать что рад вас видеть, особенно по такой причине…Но раз уж обстоятельства обязывают, я попрошу вас последовать за моими дознавателями для получения более достоверно версии.

С удовольствием разогнувшись, мы покорно направились за маленьким отрядом мужчин в черных плащах. Золотое тиснение на рукавах и вороте говорило о их должности. О, это были не просто дознаватели, это были верные псы короля — серые кардиналы.

Раз уж они взялись за это лично — дело плохо. Видимо опасность угрожает всем кланам.

Нас не стали разделять, вместо этого всех завели в просторную комнату, в которой кроме, как стальных, металлических стульев ничего не было. Глядя на это орудие пыток, можно было предположить, что сейчас информацию из нас будут вытягивать раскаленными щипцами. Но все было гораздо проще.

Серые кардиналы проходят особое обучение, и одна из их способностей — это черпание сил из неживого. А что может быть крепче и сильнее метала и стали? Так же, эти стулья по слухам были проводником в мир душ, но я надеюсь, что дознавателям не придет в голову отправлять нас на верную смерть.

Даже сквозь утепленную ткань академической формы я ощущала замогильный холод стула, и это пожалуй нервировало больше, чем синие искры зажигающиеся на пальцах наших временных тюремщиков. Почему тюремщиков? Да потому что вторгаться в глубины разума запрещено по закону.

— Мы попросим вас смотреть нам прямо в глаза, и что бы не происходило, что бы мы не увидели, вы не должны отводить взгляд, это будет считаться изменой.

Вот как…забавно.

Дознаватель навис надомной, с бесстрастным выражением лица кладя свои руки мне на виски. Было неприятно. Стало еще холоднее, к тому же было такое ощущение, что кожу проткнули острыми когтями. Фу, надеюсь они моют руки, не хотелось бы подцепить иномирскую заразу.