Судьба Убийцы

Рейн шел рядом с Малтой, но в шаге позади, когда королевы вышли вперед поприветствовать друг друга. Тинталья изучала Малту, ее шея выгнулась, а глаза медленно вращались, пока она осматривала ее. Выражение лица Малты не изменилось, когда она равнодушно сказала:

– Итак, ты вернулась в Кельсингру, Тинталья. На этот раз твое отсутствие было долгим.

– Разве? Для тебя возможно, – рев драконицы был музыкальным, и вместе со звуком голоса разносились ее мысли. – Ты должна помнить, что драконы не измеряют время в крохотных капельках дней, которые кажутся столь значительными людям. Но да, я вернулась. Я прибыла пить. И чтобы меня хорошо вычистили.

Как будто наказывая Малту за упрек, драконица проигнорировала Рейна и качнула головой, чтобы посмотреть вниз на Фрона, который взирал на нее с обожанием. Глаза драконицы завращались с нежностью. Она склонилась и выдохнула на него, и я увидел, как одежда мальчика пошла волнами от ее дыхания. Внезапно она вскинула голову, а затем с негодованием уставилась на него.

– Это мое! Кто вмешался в его изменения? Какой глупый дракон осмелился изменить то, что принадлежит мне?

– Ты имеешь в виду, кто осмелился спасти ему жизнь? Кто осмелился исправить его тело так, чтобы ему не приходилось выбирать между пищей и дыханием? Об этом ты спрашиваешь? – требовательно переспросила Малта.

Взгляд Тинтальи перепрыгнул на Малту, ее горло и щеки покрылись красными пятнами, а чешуйки на шее резко встопорщились в ряд гребней. Я думал, королева Малта, по крайней мере, отступит. Вместо этого она шагнула вперед, Рейн одновременно переместился с ней, все также держась рядом. Я был поражен, увидев схожий румянец, окрасивший гребень из плоти над ее лбом. Малта стояла, уперев руки в бедра и запрокинув голову. Узоры на чешуйках ее лица повторяли в миниатюре, как в зеркале, узоры Тинтальи.

Огромные глаза дракона сузились:

– Кто? – снова потребовала она ответа.

Холодок пополз по моему позвоночнику, и я задержал дыхание. Никто не проронил ни слова. Ветер бродил среди нас, вдобавок к ознобу взъерошивая волосы и заставляя краснеть носы.

– Я думал, ты будешь рада увидеть, что я до сих пор жив. Ведь без изменений, произошедших во мне, сомневаюсь, что так и было бы, – Фрон шагнул вперед и встал между родителями и драконицей. Рука Малты потянулась, чтобы удержать его в безопасности, но Рейн перехватил своей рукой ее запястье. Медленно он опустил ее руку вниз и затем сжал в своей. Он что-то проговорил Малте, и я увидел, как ее лицо на миг исказилось страданием. Она вынуждена была молча смотреть, как ее сын противостоял сформировавшему их всех дракону.

Тинталья не отвечала. Признает ли она, что ей было все равно, жив мальчик или умер? Но она была драконом.

– Кто? – потребовала она, и цвета на ее горле вспыхнули ярче. Никто не ответил, и тогда она просто толкнула Фрона в грудь мордой. Он отшатнулся, но не упал. Этого было достаточно.

– Держись от меня подальше, – сказал я Ланту и сделал три шага на открытое пространство, окружавшее дракона. Мои стены были напряжены. Я усилил голос до крика:

- Тинталья! Я здесь!

Быстрее броска змеи она повернула голову, и ее пристальный взгляд обратился ко мне. Я практически ощущал давление этого тяжелого взгляда, когда она сказала:

– И кто же ты, тот, кто осмелился использовать мое имя?

– Ты знаешь меня, – я говорил сдержанно, но громко, чтобы быть услышанным. Фрон оглянулся на родителей, но не стал отступать и укрываться за их спинами.

Тинталья фыркнула. Она переместилась и оказалась передо мной. Запах ее дыхания был мясным и сильным.

– Мало тех людей, кого я знаю, маленький комарик. Тебя я не знаю.

– Но ты знаешь. Это было много лет назад. Ты желала выяснить, где находится черный дракон, и преследовала меня во снах. Ты хотела освобождения Айсфира из его заточения. Я один из тех, кто сделал то, что ты сделать не могла. Я сломал ледник и освободил его от обоих видов мук – ото льда и от пыток Бледной Женщины. Так что ты знаешь меня, драконица. Также, как знаешь мою дочь, Неттл. И тебе известно, что ты моя должница.

Общий вздох пронесся вслед за моими словами. Краем глаза я увидел, как на ступеньках появилась леди Янтарь, Спарк и Пер сопровождали ее с обеих сторон. Я молился, чтобы она не вмешалась и тем самым уберегла молодежь от знакомства с драконом. Тинталья пристально смотрела на меня, ее глаза переливались золотом и серебром, и я чувствовал давление ее разума на мой. На мгновение я опустил свои стены пред ней. Я показал Неттл в ее наряде с крыльями бабочек из снов. Затем я захлопнул врата моего сознания, вытолкнув ее прочь и отчаянно надеясь, что мои стены смогут выстоять.

– Она, – Тинталья превратила простое слово в ругательство, – не комар, нет. Овод, кусачее, жужжащее кровососущее…