Судьба Убийцы

Они будут избивать тебя снова и снова, пока ты не сбежишь. Но ты слышала, ты представляешь для них ценность. Так что они, возможно, не убьют тебя.

Возможно? - меня охватил ужас. - Я хочу жить. Даже если я буду жить их пленницей, я хочу жить.

Тебе кажется, что это правда, но уверяю тебя, это не так. Смерть лучше, чем некоторые из видов пленения, что они замышляют для тебя. Я был пленником, игрушкой бессердечного человека. Я заставил их бояться меня. Именно поэтому они попытались убить меня. Именно поэтому твоему отцу удалось купить мою свободу.

Я не знаю эту историю.

Она темна и печальна.

Мысль быстра. Так много всего мы обсудили во время короткого затишья в разговоре бледного народа. Вдруг из темноты раздался крик. Это ужаснуло меня, и я заставила себя грызть путы быстрее. Не очень-то заметно было, что дело продвигается. Вновь послышался искаженный голос, и я узнала калсидийский. Это, скорее всего, Керф, калсидийский наемник, которого Винделиар колдовством заставил служить Двалии. Он все еще не в своем уме после путешествия через колонну? Я подумала о том, распухла ли его рука после моего укуса. Как можно тише я передвигала свое тело, пока мне не удалось вглядеться в темноту. Керф указывал вверх, на одну из древних колонн, стоявших по краю площадки. Я услышала вопль Реппин:

- Видите? Видите? Я не сумасшедшая! Керф тоже ее видит! Бледный призрак сидит на этой колонне. Вы должны ее видеть! Разве она не Белая? Но так странно одета, и поет насмешливую песню.

- Я ничего не вижу! – сердито завопила Двалия.

Винделиар боязливо заговорил:

- Я вижу. Тени народа, жившего здесь очень давно. Здесь был рынок. А сейчас, когда наступает вечер, Белый певец развлекает их.

- Я слышу… нечто, - нехотя подтвердила Алария. – И… и когда я прошла через этот камень, древние люди заговорили со мной. Они говорили жуткие вещи, - она судорожно вздохнула. – А этим вечером я увидела сон. Красочный сон, который я должна рассказать. Мы потеряли наши журналы снов, когда сбежали от калсидийцев. Я не могу записать его, поэтому должна рассказать.

Двалия с отвращением фыркнула:

- Будто твои сны когда-нибудь чего-то стоили. Ну, давай, выскажись.

Реппин быстро вскочила, будто слова рвались из нее наружу:

- Мне снился орех в дикой реке. Я видела, как кто-то достал его из воды. Орех лежал, и его долго били, чтобы разломать. Но он становился только толще и сильнее. Потом кто-то раздавил его. Пламя, мгла, отвратительное зловоние и крики вышли из него. Огнем пылали слова: «Идет Разрушитель, которого вы создали». И сильный ветер пронесся через Клеррес, подхватил всех нас и разбросал.

- Идет Разрушитель! – счастливым криком подхватил калсидиец.

- Молчи! – огрызнулась на него Двалия, и он расхохотался. – И ты тоже замолчи, Реппин. Это не тот сон, которым следует делиться. Это всего лишь лихорадка, бурлящая в твоем сознании. Вы такие малодушные дети! В собственном сознании создаете тени и иллюзии. Алария и Реппин, идите и соберите побольше дров. Сделайте хороший запас на ночь, а потом проверьте эту маленькую стерву. И больше ни слова об этой чепухе.

Я слышала, как Алария и Реппин брели к лесу. Мне показалось, что они шли медленно, словно боялись темноты. Но Керф совершенно не обращал на них внимания. Подняв руки, он волочил ноги в неуклюжем танце вокруг колонны. Памятуя о силе Винделиара, я осторожно опустила стены. Пчелиное жужжание на краю сознания превратилось в голос, и я увидела Элдерлингов в ярких одеждах. Их глаза сияли, волосы блестели как начищенные серебряные и золотые кольца, и все вокруг калсидийца танцевали под пение бледного певца, сидящего на колонне.

Двалия уставилась на Керфа, раздосадованная его удовольствием.

- Почему ты не можешь его контролировать? – требовательно спросила она Винделиара. Тот беспомощно махнул рукой.

- Он слышит здесь слишком многих, и их голоса сильны. Они смеются, поют и празднуют.

- Я ничего не слышу, - в сердитом голосе Двалии слышался страх. – Ты бесполезен. Ты не можешь контролировать эту девчонку, а теперь не в силах контролировать сумасшедшего. Я возлагала на тебя такие надежды, когда выбрала тебя. Когда одарила тебя этим зельем. Как я была не права, растратив его на тебя! Остальные были правы. Ты не видишь снов, не видишь ничего. Ты бесполезен.