Судьба Убийцы

И так она воистину изменила мир, ибо из тех детей, которых она обучала, вышла женщина, объединившая свой народ, который стал строить крепкие дома и растить умных детей. Эти люди стали жить в ладу с лесом, не используя его, а заботясь о нем. И они преданно служили друг другу. Потомком той женщины был человек, ставший слугой всего своего горного народа, и этим путем направлял их.

И так поступали все, кто приходил на его место – каждый из них принимал мантию вождя в служении.

Вот так Белый Пророк Герда изменила мир.

Хроники Пророков Древности.

Я вспомнила, как мне было холодно и как Ревел нес меня на руках в дом. Как мы спускались по лестнице. Но сейчас я мерзла не от снега, а от того, что промокла. Мои ноги волочились по воде. Или это все-таки снег? Я оторвала голову от его плеча и прошептала в сноп искристого света:

- Ревел?

- Пчелка! Ты очнулась? – ответил мне свет. Это было сплетение, переливающееся всеми возможными будущими. Никакой не Ревел. Эта резкая, ослепительная сущность пронизывала меня и колола. Я напряглась, чтобы отстраниться, но он снова заговорил: - Не делай так. Здесь темно, и в тоннеле поднимается вода. Ты упала и была без сознания.

- Отпусти меня! Это невыносимо!

- Невыносимо? – озадаченно прошептал он.

Я возвела свои стены, но свет не померк. Он не освещал, он слепил. Так много путей начинались с этого мгновения.

- Отпусти меня, - взмолилась я.

И все-таки он колебался.

- Ты уверена? Здесь будет глубоко для тебя, возможно, воды по грудь. И она холодная.

- Слишком много путей! – закричала я. – Отпусти меня, поставь, отпусти!

- О, Пчелка, - ответил он, и я узнала его. Слепой нищий с рыночной площади. Тот, кого мой отец называл Шутом. Любимый, который пришел спасти меня. Мне не понравилось, как неторопливо он опускал меня в воду, но он был прав – она дошла до ребер и была такая холодная, что у меня перехватило дыхание.

Я отступила от него и чуть не упала. Он ухватил меня за драное плечо рубахи. Я позволила ему держать за нее. Благословенная тьма окутала меня наконец.

- Где Пер? – Он был первым человеком, с которым я чувствовала себя в безопасности и который пришел мне на ум, а затем: - Где мой отец?

- Ты оставила Пера в конце тоннеля, мы скоро доберемся туда. Я надеюсь. Мы идем медленно, сквозь толщу воды идти тяжело, - он осторожно спросил меня: - Ты помнишь, где мы находимся и что случилось?

- Кое-что помню, - ему стоило бы говорить погромче, у меня звенело в ушах. Отец, наверное, ушел вперед с остальными – догонять сбежавших Белых. Лучше бы он не покидал меня больше. Я сделала шаг, оступилась, подняла брызги, но выпрямилась.

- Я все еще готов нести тебя, если хочешь.

- Нет, лучше я сама. Как ты не понимаешь? Когда ты ко мне прикасаешься, ты заставляешь меня видеть все пути. Все и сразу!

Он промолчал. Или нет?

- Говори громче! – попросилая его.

- Я ничего не видел, когда нес тебя. Никаких путей. Только темноту, сквозь которую мы идем, Пчелка. Возьми меня за руку, дай я тебя поведу.

Его пальцы коснулись моей кожи, и я отшатнулась.

- Я могу идти на твой голос.

- Сюда, Пчелка, - сказал он, вздохнув, и пошел вперед. Пол под водой был ровный, но склизкий. Я держала руки над водой. Было невозможно глубоко вдохнуть. Я сделала несколько шагов вслед за ним и снова спросила:

- Где мой отец?

- Остался позади, Пчелка. Знаешь, там был пожар, и, как ты, наверное, успела услышать, мы принесли с собой горючие горшки. В общем, был взрыв, и потолок рухнул. Твой отец… попал под обвал.

Я остановилась. С холодной водой, доходящей мне до груди, со всей этой темнотой вокруг, что-то куда более холодное и темное поднималось внутри. Оказалось, что есть нечто хуже страха и боли. И оно заполняло меня.

- Знаю, - хрипло сказал он. Да только откуда ему было знать, что я чувствовала. Он продолжал: - Нам надо спешить. Я нес тебя вниз, под уклон, и здесь достаточно глубоко. Сейчас мы на ровном месте, но вода все прибывает. Идет прилив, и тоннель может затопить полностью. Нам нельзя мешкать.

- Мой отец мертв? Как? Как он может быть мертв, а ты жив?

- Идем, - скомандовал он, захлюпав впереди, и я пошла за ним. Я слышала, как он набрал в грудь воздуха и после некоего звука, похожего на всхлип, глухо сказал: - Фитц мертв, – он попытался продолжить, но сразу не получилось. В конце концов, он выдавил: - Мы с ним оба знали, что придется выбирать. Ты сама слышала, что он говорил об этом. Я обещал, что выберу тебя. Это было его желание, - придушенным голосом он спросил: - Ты помнишь свой сон про весы?

- Я должна вернуться к нему!