Судьба страха

Я схватился за кровать. Приму все, как подобает мужчине, решил я.

— Рассказывай.

Фахт-бей сокрушенно покачал головой и спросил:

— А вы уверены, что не разнервничаетесь?

— Давай, — сказал я, стараясь еще больше собраться с духом.

— Довольно скверная новость.

— Ради богов, рассказывай!

— Вы знаете таксиста Ахмеда?

— Да, я знаю таксиста Ахмеда.

— Он собирается дать показания, что это было сделано по вашему приказу.

— Что было сделано по моему приказу? — взвизгнул я.

— И это очень даже помогло бы ему выпутаться.

— Дать показания о чем?

— Может, вам лучше сесть вон в то кресло? — предложил Фахт-бей. — Новости действительно скверные.

Я рухнул в кресло.

— Вот, — сказал Фахт-бей, вынимая пулю из своего плечевого пистолета и засовывая ее мне в рот. — При кусите ее, и вы не сломаете себе коренных зубов, когда я буду рассказывать.

Я зажал пулю зубами.

— Вам известно, что водитель такси, которого зовут Ахмедом, на самом деле является осужденным преступником с планеты Модон?

Я кивнул.

— А вам известно, что водитель Терс является турецким коммунистом, только что отсидевшим двадцать семь лет в тюрьме за убийство генерала?

Я отрицательно покачал головой. Дело складывалось не очень-то красивое.

— Несколько последних недель, — продолжал Фахт-бей, — водитель такси выезжал вместе с этим турецким убийцей в той самой машине, на которой красовалось ваше имя. Они работали так: ехали на ферму, оглядывали женщин и, если находили красивую, говорили ее мужу и семье, что по вашему распоряжению они сожгут всю ферму, если эта женщина не согласится провести вечер в вашей машине. А если кто-нибудь пойдет в полицию, то и эта ферма, и соседние с ней, и ближайшая деревня будут преданы огню.

Я прикусил пулю. Значит, гонорар таксист оставлял себе!

— Это не все, — продолжал Фахт-бей. — Женщине они говорили, что, если она не доставит вам удовольствия, ее мужа убьют.

Я прикусил пулю еще сильнее. Так вот чем объяснялись те умоляющие взгляды, которые я ошибочно принимал за мольбу о новой встрече.

— Все это вышло наружу, потому что они решили, что я знаю вас, и кое-кто предложил им пойти ко мне за советом.

Ютанк! Это она в ревнивом гневе натравила их на меня!

— Но и это еще не все, — говорил Фахт-бей. — Прежде чем доставить женщину вам, Ахмед и Терс насиловали ее.

Зубы мои все глубже впивались в латунь. Неудивительно, что женщины были такими усталыми. Неудивительно, что все они были такими влажными! Эти (…) заставляли меня ждать полчаса, пока они оба не (…), а потом звали меня подбирать их объедки! Так вот почему они так веселились, просто покатывались со смеху.

— И еще одно, — говорил Фахт-бей. — Супружеская измена. В Коране говорится, что наказанием за это должна быть сотня ударов плетью. Но это когда дело касается незамужних. Эти же женщины замужем. А по тому наказание для вас будет совсем другим. В вашем случае Коран требует насмерть забить обидчика камнями.

Эти слова окончательно решили дело. Зубы мои насквозь прокусили гильзу, и я почувствовал во рту горький вкус пороха.

Придется мне из Турции улепетывать.

Другого пути не было.

И немедленно!

Глава 7

Я схватил сумку, суматошно оглянулся. Куда ехать? Что с собой взять?

— Если вы уезжаете, — сказал Фахт-бей, — хочу напомнить вам, что через день-другой здесь будет «Бликсо». У них всегда есть что-нибудь для вас. Что мне им сказать?

С болью в сердце я снова переключил на него свое внимание. Да, «Бликсо»! Они тоже, наверное, хотят моей крови!

— Эти гомики-курьеры, — продолжал Фахт-бей, — которых вы принимаете, почему-то всегда требуют почтовые открытки. Вы бы дали мне их несколько штук.

Открытки? Открытки? Я собрался с мыслями. Он говорит об открытках, посылаемых по «волшебной» почте. Если их не послать вовремя, матери посыльных будут убиты. По этой причине курьеры тоже были бы не прочь разделаться со мной!

Я открыл сейф и, вытащив оттуда целую пачку открыток, бросил их Фахт-бею.

Куда же мне ехать? Что взять?

Я забегал по комнате, заглядывая под мебель.

Фахт-бей не уходил. Он подождал и наконец высказал, что хотел:

— Если вы собираетесь удрать, некому будет штемпелевать грузы. Их же нужно штемпелевать как принятые на Волгаре до их отправки. Почему бы вам не дать мне ваше удостоверение с личным штампом?

Я нашел и швырнул ему свое удостоверение. Хватит с него, хорошего понемножку.

— Убирайся! — заорал я во всю глотку. — Убирайся!

Вон отсюда! Не видишь, что ли? Мои нервы уже на пределе! Оставь меня! Я должен подумать!

Он подобрал открытки и удостоверение и ушел. Только тогда смог я привести в порядок свои мысли. Что я должен взять?

Трудная проблема, когда вы не знаете, куда намерены ехать. Мне пока что виделся единственный пункт назначения: вон из этой страны!

Выручил меня слепой инстинкт.