Судьба сама решит

На дороге пока нет ничего подходящего, и проведать как у меня дела, пришёл сам командир. Делаю ему обстоятельный доклад, высказываю догадки про обнаруженные вещи. Семён Павлович нахмурился, но с моим мнением согласился. Тащить с собой к фронту этих субчиков, отряду нет смысла. Он говорит несколько слов часовому, а сам уводит меня к грузовику, где наши уже завели танкетку и по срубленным деревьям пытаются спустить её на землю. Что кстати неплохо получилось. Итак, у нас есть чем воевать. Танкисты быстро едут к дороге, где оборудуют свою позицию. На дороге снова воцаряется тишина.

Вскоре, снова виден сигнал. Есть ответная отмашка и с другой стороны. Порядок, других немцев близко нет, а этих мы встретим как надо.

Опять грузовик, тент собран в гармошку и видно, что в кузове сидят трое солдат, за машиной едет полевая кухня, а её печка через трубу выдаёт сизый дымок. На безрыбье и рак рыба, будем брать. Лейтенант даёт отмашку и тут мне в голову приходит сумасшедшая идея. Я выкладываю её командиру и тот, чуть подумав, всё же соглашается со мной.

Я отряхиваюсь, подбираю букет, что давеча собирал немецкий любитель ботаники и не торопясь выхожу на обочину дороги.

А что? Одинокая девушка идёт по дороге, и машет букетом, прося остановиться и подвести её. Это ли не подарок для немецкого солдата, соскучившегося по женской ласке и телу?

Грузовик останавливается и из кузова, напрочь позабыв о своих винтовках, дружно выскакивают трое потомков викингов, но мигом тормозят, увидев, как их быстро окружает толпа русских солдат с очень нахмуренными лицами. Хотя их оружие осталось в кузове, они отлично понимают, что вряд ли бы оно им сейчас помогло. Старшина запрыгивает на подножку, и открыв дверку кабины усаживается рядом с испуганным водителем. Тот, ощущая как ему в бок, упирается дуло русского ТТ, мигом сворачивает в лес. Там, проехав метров двести, машина останавливается рядом с первым грузовиком. Уже четверка камрадов, дружно присоединяется к первым пленным. Каждому новичку советские Иваны выделяют по отдельному русскому дереву. Нам не жалко.

Среди наших солдат отыскался работник столовой, который мигом проверил готовность обеда, снял пробу и вот уже первая партия солдат, уселась для приёма пищи. В машине же нашелся мешок гороха, мешок пшенки, фляга с водой и мешок новеньких котелков с наборами ложек и вилок, а также пять солдатских фляжек с водкой и два ящика немецкой тушенки.

Командир выбрал для меня самый новый котелок, набор из ложки с вилкой, нагрузил его кашей и открыв банку тушенки отдал мне.

– Ешь, Пелагея. Молодец, заработала. Этак мы к вечеру ещё чем либо разживёмся. Вот тогда и будет чем немцам по головам настучать. Сможем воевать как надо. Эх, маловата ты, а то приодеть бы тебя нормально. Вот тебе пока ремень и почти новый немецкий ранец, в кабине лежал. Переложи в него из сумки своё барахлишко. Руки на ходу свободными будут. Ремень вот, навесь на него лопатку, ну ту что в сумке носишь, и вот возьми ещё эту немецкую фляжку для воды. Постепенно сделаем мы из тебя настоящего бойца. А когда поешь, продолжай работать с пленными, вдруг что интересное и полезное найдёшь. Карту бы нам, да где её взять? Ладно. Действуй пока ложкой, а я пойду, надо поменять тех, что на дороге и постах стоят, их тоже надо покормить.

И дело пошло, к вечеру у нас в лесу уже стояло четыре исправных грузовика, танкетка и даже один бронетранспортёр, который четверо солдат и офицер перегоняли в часть после ремонта. Они тоже купились на меня. Правда офицер в последний момент что-то заподозрил и дёрнулся к пулемёту, но у нас на паре деревьев уже сидели снайперы и ничего у того не вышло.

В сумке у офицера мы обнаружили и немецкую карту. Поколдовав немного, я рядом с немецкими буквами написала названия по-русски. Рассматривая карту мы с лейтенантом, мы наконец смогли увидеть всю ситуацию с дорогами и начать трезво оценивать возможность дойти до фронта.

Фронт между тем откатился от нас уже почти на двести километров, и пройти их, прячась по оврагам и буеракам, конечно, было можно, но сложно. Если ещё и с боями, да ранеными, то сколько нас до него дойдёт?

И тут я вспомнила про приказ, о котором юноша Марк прочел в очередной книге про попаданцев. Приказ, который в последний момент всё же отдало наше командование морякам защитникам Крыма. Проще говоря, им позволялось уйти в партизаны и бить врага исповодь. Правда, узнали про него и воспользовались им лишь немногие, большинство ушли к морю, но наши эвакуировать их так и не смогли. Многие моряки тогда погибли или попали в плен.

Вот и сейчас я задумалась. Хорошо бы апеллировать таким приказом, да только где я его тут возьму? Ну как мне без него заставить нашего молодого командира принять решение не уходить к фронту, где его людьми просто заткнут очередную дыру, а начать воевать прямо тут в немецком тылу?