Судьба резидента ГРУ

Генерал-лейтенант А. Коновалов

15 марта 1962 года

Помните «План ядерной войны» № 110/59? Так вот это новый, уточненный натовский план уже 1961 года. Заметьте, когда он был добыт — 10 января следующего года он был уже в Москве.

И еще одна цифра, на которую следует обратить внимание: в приложении указано — 171 фотокопия!

А теперь еще письмо. Оно написано тем же начальником управления тому же генералу Н. Кореневскому: «Направляю добытый агентурным путем «Оперативный план 17-й воздушной армии ВВС США № 185/61 от 30.12.61 года. Документ имеет гриф «НАТО. Секретно».

Прошу сообщить оценку до 10 апреля 1962 года.

Приложение: по тексту, только адресату, 96 фотокопий».

Письмо датировано 19 марта 1962 года — всего четырьмя днями позже, чем предыдущее. Вот так, с таким упорством и мужеством работал Мюрат.

А 26 мая в Москве появилось «Расписание целей атомных ударов на Центрально-Европейском театре». Документ издан штабом ВВС НАТО в Европе 09.01.62 года с грифом «Космик. Совершенно секретно». На сей раз в приложении указано, что документ на 518 фотокопиях.

Думается, не стоит доказывать, что высший орден нашей страны Мюрат полноправно заслужил. А генерал Чередеев с большим удовольствием вручал его.

Вручение проходило торжественно. Был зачитан Указ, к лацкану пиджака прикрепили орден. Мюрат был до слез растроган. Он сожалел, что одет не в военную форму. Всю встречу Мюрат не снимал награду.

Когда поздравления были исчерпаны, поговорили о делах.

Одной из важнейших задач, которую предстояло решить в ближайшее время, являлось подключение к агенту связника.

Мюрат не возражал. Он уже знал, что это будет женщина. Генерал Чередеев знал связника лично и разъяснил, что это опытный и проверенный агент. Мюрат поставил два условия. Во-первых, инициатива вступления в контакт должна принадлежать ему. Он хочет увидеть ее первым, оценить, оставаясь для нее незнакомым человеком. Во-вторых, добываемые материалы он намерен провозить через границу самостоятельно. Ему, старшему офицеру Вооруженных сил НАТО, легче избежать досмотра на границе.

На встрече условия связи были дополнены каналом почтовой связи. Ему вручили конспиративный адрес в Швейцарии. Мюрат воспользуется этим конспиративным адресом только однажды — когда написал письмо Ивану (Чередееву) и Вику (Любимову). Впрочем, его трудно назвать письмом. Это крик души одинокого человека. Но все это будет потом, потом…

Обговорили также сигналы, означавшие ту или иную степень боеготовности войск НАТО. Мюрат без возражений согласился на замену Ананьина другим оперативным офицером. По предложению Чередеева они вместе выстроили схему ближайших встреч. Порядок был таков: Мюрат — Луиза, потом Луиза — Любимов, затем снова Мюрат — Луиза и, наконец, встреча Мюрат — Любимов. В вопросах безличной связи и использования оперативной техники Мюрат оказался менее покладистым. Он снова подтвердил свой отказ передавать добытые им документы через тайники, но согласился взять с собой новый фотоаппарат «Минокс».

Мюрат купался в лучах славы! Он был по-настоящему счастлив.

Перед отъездом он бережно снял орден, поцеловал его и просил хранить в Москве.

А через две недели состоялась встреча Мюрата со связником. Появилась женщина, которая перевернула его жизнь.

«Она словно родилась разведчицей»

Их встреча произошла так, как и задумывал Мюрат. Он издали увидел своего будущего связника и уже не медлил ни минуты. Она понравилась ему с первого взгляда. Да и не могла не понравиться.

Вот как описывает Луизу сам Виктор Андреевич Любимов: «Честно говоря, мое первое впечатление о Луизе было весьма благоприятным. Признаться, даже удивился: в нашей разведке работают красавицы-женщины, да еще с такими светлыми головами.

Брюнетка, глаза светло-голубые, стройная фигура… Одета, как истинный разведчик, со вкусом, но скромно, не броско. Отошел и уже забыл, как она была одета.

Луиза умела слушать. Право же, редкое для женщины качество. Была внимательна к собеседнику.