Судьба No. 5

По телевизору показывали вечерние новости, основным событием дня стал пожар в «Блиндаже». Алиса напряглась, от воя пожарных сирен по позвоночнику пробежала дрожь.

— Много? — спросила она.

— Пока точно неизвестно. — Клим понял, о чем она, сделал звук потише. — Много людей в больницах с ожогами и переломами, остальные разъехались по домам.

— Как мы с тобой.

— Да, как мы с тобой, — сказал он жестко. — От нас там ничего не зависело. Ясно?

Она молча кивнула. Клим прав — от них ничего не зависело, они сами уцелели лишь чудом. Они не прорывались на волю по трупам, им даже удалось спасти ту несчастную девочку. А на душе все равно скребут кошки. Погибли люди…

— А как Виталик? — спросила Алиса, гоня прочь жуткие мысли.

— Виталик в порядке, передавал тебе привет. — Клим поставил на стол перед Алисой салатницу.

— Я не успела его поблагодарить.

— Еще успеешь, он собирается отпраздновать наше счастливое спасение.

— Я не могу сейчас ничего праздновать.

— Хорошо, не будешь ничего праздновать, — покладисто согласился Панкратов, плеснул в салатницу оливкового масла. — Просто не забывай, что этому мальчику мы обязаны жизнями. — Он немного помолчал, сказал, не глядя в ее сторону: — Кстати, спасибо.

— За что?

— За то, что не бросила меня, когда я отключился. Ты ведь могла…

— Откуда тебе знать, что я могла, а чего — не могла? — резко спросила она.

— Да, ты права. Я тебя совсем не знаю. — Клим помолчал, перемешал салат, сказал с горькой усмешкой: — В любом случае спасибо.

— Пожалуйста. — Алисе не хотелось развивать эту тему, выслушивать его благодарности. Она еще сама не до конца разобралась, что ею двигало, когда она, сдирая кожу на обожженных ладонях, пыталась удержать от падения тяжеленную панкратовскую тушу. В тот момент Алисе некогда было думать, а потом… а потом тоже некогда. И сейчас — некогда. Сейчас она хочет есть, вот!

Клим разложил по тарелкам жареное мясо, большими ломтями нарезал хлеб, поставил на стол бутылку коньяка и рюмки, сказал тоном, не терпящим возражений:

— Будем есть и пить.

А она и не стала возражать. Алиса хотела есть и в глубине души хотела напиться.

Оба ее желания осуществились в полной мере, и даже сверх того. Интересно, бутылка коньяка на двоих — это много или мало? Если судить по Панкратову, то мало. Если судить по собственным ощущениям, то очень много. Ноги ватные, в голове звон, и ничего не хочется. Нет, неправда. Хочется. Хочется вот так сидеть на панкратовской кухне за огромным дубовым столом, подперев щеку забинтованным кулаком, и ни о чем не думать. А еще хочется спать, чуть-чуть, самую малость.

А у Панкратова какое-то странное выражение лица — задумчивое и мечтательное одновременно.

Обидно, у него гостья, а он думает неизвестно о чем! Невоспитанный мужлан, даром что банкир.

Все, хватит сидеть, нужно уходить. Сейчас главное — не заблудиться в этом огромном доме, найти свою комнату. Своя комната — смешно! Нет тут у нее ничего своего, на ней даже халат с чужого плеча. Так что неважно, найдет она ту самую комнату или нет. А если и не найдет, то не слишком расстроится. Велика печаль! Можно прекрасно выспаться на диване в гостиной. Нужно только плед найти, а то как-то зябко. Алиса решительно встала, кухня «поплыла», пришлось ухватиться руками за стол, чтобы не упасть.

И Панкратов тоже встал, обогнул стол, подошел к ней вплотную. От него пахло коньяком и еще чуть-чуть дымом. Или ей просто кажется?

— Что? — спросила она, цепляясь за стол, как карикатурный пьянчужка цепляется за фонарный столб.

Она не пьянчужка! Она просто немного выпила, всего полбутылки. Вон, Панкратов тоже пил, и трезв как стеклышко. А что это он на нее так смотрит?

— А что это ты на меня так смотришь? — спросила Алиса и покачнулась.

Он молчал долго, уставился на нее и улыбался этой своей фирменной кривоватой усмешкой. Если бы Алиса была чуть более… устойчивой, если бы могла отлепиться от стола без риска грохнуться на пол, она бы обязательно ушла, не стала бы ни за что терпеть этот наглый взгляд.

— Ты напилась, — сообщил Клим, как ей показалось, с тихим злорадством.

— Я не напилась! — Алиса упрямо тряхнула головой — кухня закачалась. — Я просто устала.

— Нет, госпожа Волкова, ты напилась, — повторил Панкратов, теперь уже с нежностью.

Спорить с ним не было сил. Алиса возмущенно фыркнула, осторожно убрала одну руку, потом другую. Ну вот, и не нужна ей никакая поддержка! Она — самостоятельная женщина, эта… как ее… бизнес-леди!

Дом и мебель оказались коварнее, чем она думала. Стоило только разжать пальцы, и стол тут же отпрыгнул в сторону, а пол ушел из-под ног. Алиса упала, но не на твердые керамические плиты, а в крепкие, пахнущие коньяком и чуть-чуть дымом объятья.

— Я же говорил, что ты пьяная, — послышалось над ухом.

Огрызаться и сопротивляться не хотелось. Тем более что она, наконец-то, приобрела относительную устойчивость. Алиса посмотрела в насмешливые серые глаза и улыбнулась.