Судьба No. 5

Даша… Почему она вела себя так пренебрежительно и агрессивно, старалась унизить Алису и выбить ее из седла? Из-за Панкратова? Они же пришли вместе, может быть, они встречаются? Или, того хуже, женаты? Впрочем, почему — «того хуже»? Панкратов вполне заслужил в жены такую стерву, как Даша. Изумительный альянс, просто идеальный — негодяй и интриганка. Будет, что вспомнить на старости лет!

Оптимизма эти мысли Алисе не прибавили, зато помогли мобилизоваться. Это из-за фактора внезапности она когда-то давно, десять лет назад, так растерялась, а сейчас ее голыми руками не возьмешь! Предупрежден — значит вооружен. Впрочем, никаких боевых действий она вести не собирается. Панкратов в ее жизни — пустое место. Не виделись десять лет и, даст бог, еще двадцать не увидятся. Вот только сегодняшний день пережить, а завтра все вернется в наезженную колею. Завтра предстоит серьезный разговор с Ремизовым, и ей просто некогда будет думать о всяких бесчестных типах. Она не удержалась, обернулась и… напоролась на взгляд Панкратова.

Он смотрел на нее сосредоточенно-удивленно. Так маленькие дети в зоопарке смотрят на незнакомых диковинных зверей. Хорошее сравнение, ничего не скажешь! Он, значит, маленький ребенок, а она — диковинная зверушка? Ну уж нет! Она — Алиса Волкова, и она никому не позволит так на себя смотреть! Алиса улыбнулась.

На конкурсе презрительных улыбок она наверняка заняла бы первое место. Ее улыбка была красноречивее всяких слов. Ее улыбка проняла даже такого мерзавца, как Клим Панкратов. От ее улыбки шампанское в его бокале превратилось в лед. И неважно, что в ответ Панкратов кивнул ей высокомерно и пренебрежительно отсалютовал обледеневшим бокалом. Уж она-то знает, что его проняло! Она десять лет оттачивала такие вот улыбки, доводила их до совершенства. Наверное, подсознательно готовилась к этой встрече.

— Красотуля, уймись, — раздался над ее ухом голос Зинон. — У этого несчастного от напряжения сейчас пар из ушей пойдет.

Алиса обернулась. Подруга стояла рядом, но на нее не смотрела. Она смотрела на Панкратова и тоже улыбалась. Эта улыбка называлась «А не пошел бы ты, мальчик?!» и по силе воздействия вполне могла поспорить с Алисиной. Единственное, чего не хватало Зинон, это острой личной заинтересованности. Просто неприязнью нужного эффекта не добиться.

Эта стерва ему улыбнулась! Черт побери, что это была за улыбка! Так могут улыбаться друг другу только враги, злейшие, давние, почти породнившиеся в этой своей вражде. Или бывшие любовники, расставшиеся на самом пике романтических отношений, недогоревшие, недолюбившие… Ну, вряд ли их прошлые отношения можно назвать романтическими. Разве что уж с очень большой натяжкой. Только если отбросить ее тогдашнюю финансовую заинтересованность и его малодушие.

Клим отсалютовал ей бокалом, пригубил шампанское, поморщился. Шампанское было ледяным и отдавало горечью — пожадничал господин Ремизов, сэкономил на напитках…

А к его старинной подружке тем временем присоединилась долговязая мымра. Теперь они гипнотизировали его на пару. Мымра скалила острые зубы и что-то шептала Алисе. Косточки его перемывала — что же еще?..

А потом эти две гюрзы как-то враз утратили к нему интерес, синхронно отвернулись. И Клим вздохнул с облегчением. Это же надо, какая дрянь! Улыбается ему, настроение портит… Ну ничего, пусть развлекается. Как говорится, хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Вечер шел по накатанной колее. Гости сначала вели себя чинно и с достоинством, заботились о собственном реноме, но под действием алкоголя постепенно расслабились, некоторые настолько, что забыли, ради чего собрались. В общем, все, как обычно, — VIP-вечеринки мало чем отличались от обычных застолий. Во всяком случае, Климу всегда так казалось.

Он тоже решил расслабиться и даже преуспел на этой ниве. Зря он наговаривал на Ремизова — напитки у того были отменными. Один только коньяк двадцатилетней выдержки чего стоил! А шампанское испортилось от взгляда этой маленькой мегеры. Она его сглазила!

Мегера тоже расслабилась, отрывалась по полной. Клима всюду преследовал ее смех, даже в мужском туалете. Надо, видно, завязывать с коньяком двадцатилетней выдержки. А еще она танцевала: сначала с сияющим Ремизовым, потом с какими-то сомнительными типами. И на Клима больше не смотрела. Ни разу не взглянула, словно он и не человек вовсе, а пустое место. Стерва…

Но не это самое ужасное. Самое ужасное, что с каждой минутой она казалась ему все более и более привлекательной. Настолько привлекательной, что захотелось проверить, как там поживает впадинка в основании шеи и клеймо в виде трилистника на пояснице. Надо же, столько времени прошло, а он до сих пор, оказывается, помнит все эти интимные подробности. Странная штука — память!

Даша, весь вечер следившая за ним безотрывно, наконец утратила бдительность, отправилась «попудрить носик», и Клим начал действовать. Он ничего не планировал заранее, все получилось само собой, экспромтом.