Судьба No. 5

Алиса боролась со слезами до последнего — нужно было уйти красиво, с достоинством, чтобы этот негодяй ни о чем не догадался. Она дала себе волю только минут через десять: рухнула в колючую луговую траву, завыла в голос.

Взросление давалось нелегко. Взросление перекраивало душу, дробило кости, не позволяло вздохнуть полной грудью. Когда кончились слезы и голос охрип от крика, она переродилась — сбросила старую кожу, приняла условия другого мира. Теперь она стала его частью. Теперь она заставит остальных с собой считаться…

… — Красотуля, что так долго? — нетерпеливо спросила Зинон. Земля вокруг «жигуленка» была усыпана окурками. — Он согласился?

— Он согласится. Дай мне сигарету.

Ее самая первая в жизни сигарета была горькой как полынь, но Алиса докурила ее до конца, даже ни разу не закашлявшись. Она теперь — совсем другой человек. А через неделю они с Зинон станут богаче на двадцать тысяч долларов…

— …И теперь у меня только два выхода: либо отдать этой сучке деньги, либо послать ее ко всем чертям и загреметь на нары. Вот так. — Клим опрокинул в себя коньяк, страдальчески посмотрел на друга. С Виктором они уже полночи сидели в клубе, держали военный совет.

— Ну, предположим, на нары ты не загремишь. — Друг успокаивающе похлопал его по плечу. — Твои родители этого не допустят.

— Какие родители?! — взвился Клим. — Если родители об этом узнают, мне конец!

— И что ты намерен предпринять?

— Намерен выкручиваться самостоятельно.

— У тебя есть такие деньги?

— Есть. Не зря, оказывается, отец с первого курса заставлял меня горбатиться на ниве банковского дела. Скопил за пять лет кое-что на черный день, будь он неладен. Вот сука, а?! Ну кто же мог подумать, что эта серая мышка окажется пираньей?!

— Ты знаешь, Клим, мне в это как-то до сих пор не верится, — Виктор покачал головой.

— Во что тебе не верится? В то, что она была мышью, или в то, что превратилась в пиранью?

— Да не производит она впечатление прожженной стервы. Вспомни, как она в бассейне тонула.

— Просто хорошо маскировалась. А бассейн? Может, она и в самом деле плавать не умеет? Эх… — Клим сжал виски руками. — Какого хрена я полез ее спасать?! Сейчас бы не было никаких проблем.

— А у меня другой вопрос, — усмехнулся Виктор. — Какого хрена ты потащил ее в койку, если она серая мышь?

— Ну… — Клим задумался. — Во-первых, я был пьян, а во-вторых, никакая она не мышь.

— Конечно, она пиранья.

— Она — оборотень! В постели она знаешь какая была?! Я даже подумывал ее в штатные любовницы записать, а она мне такую свинью подложила!

— Что-то я тебя не пойму, то она у тебя мышь, то пиранья. То девственница, то вакханка. Определись, друг.

— А она все это вместе, — простонал Клим, — да еще и сука в придачу…

— В общем, уникальная женщина, — подытожил Виктор.

— Тебе б такую уникальную!

— Я б не отказался. Может, поделишься адресочком?

— У сестрицы своей спроси адресочек! Это ж она мне такой подарочек подсунула!

— Клим, будь объективен. — Виктор разлил коньяк по рюмкам. — Это не Дашка тебе ее подсунула, это ты сам ее выбрал, согласно своим нумерологическим пристрастиям. Это твоя судьба номер пять.

— Глаза б мои не видели эту судьбу, — отмахнулся Клим. — Кстати, Виктор, ты бы, в самом деле, поговорил с Дашей, может, она нам что-нибудь полезное расскажет об этой проходимке?

— Уже разговаривал. Даша толком ничего не знает. Говорит только, что зазноба твоя больше на занятиях не появляется. И вообще, она мутная какая-то, вроде сектантки.

— Сектантка! — Клим воздел глаза к потолку. — Она еще и сектантка! Час от часу не легче!

— А что? Вполне вероятно. Ты же сам видел, как она была одета. Это даже не «Second hand», это раскольничий скит какой-то. Может, она денежки из тебя «на нужды партии» тянет? Принесла себя в жертву во имя веры.

— Да пошел ты! Мне и без того хреново.

— Когда вы с ней встречаетесь? — Виктор моментально перешел на деловой тон.

— Послезавтра, у реки. Тяга у нее, понимаешь ли, к воде.

— Ты у нее паспорт потребуй. Вдруг она никакая не несовершеннолетняя? Может, ей уже под тридцать, а она все под малолетку косит.

— Я не только паспорт потребую. — Клим кровожадно улыбнулся. — Я с этой стервы еще и расписку возьму!

— О, с распиской — это ты здорово придумал! — одобрил Виктор. — Вдруг она тебя до конца жизни шантажировать надумала?

Клим покачал головой. Что-то ему подсказывало, что девчонка ограничится двадцатью тысячами…

Несмотря на ранний час — десять утра, солнце пекло невыносимо. Солнцу было плевать, что в душе у Клима Панкратова царят тьма и смятение. Конечно, расставаться с кровно заработанными деньгами было жалко, но дело даже не в этом. Обидно, что какая-то сопливая девчонка обвела его вокруг пальца как последнего идиота! Клим раздраженно пнул носком сандалии пакет с баксами, посмотрел на часы. Без двух минут десять, и, если эта стерва посмеет опоздать…

Она не опоздала, появилась на берегу ровно в десять. Удивительная пунктуальность для женщины. Впрочем, она не женщина, она — шантажистка.