Судьба не прячется в шкафу

Перешагнув порог, очутилась в тесном шкафу, где в воздухе витает приятный аромат его парфюма, а на вешалках висят выглаженные рубашки. Пару раз глубоко вдыхаю, чтоб унять дрожащее сердечко, а не для того, чтоб затянуться его запахом (ага-ага). Тихонько открываю дверцу и попадаю словно в другую вселенную.

На смену моему светлому дому, где много света, приходят мрачные чёрные стены, задёрнутые плотные шторы, которые не дают солнечному свету проникнуть в комнату. Постель разобрана, но на ней никого нет. Неуверенно пересекаю комнату и выхожу в единственную дверь. Коридор и ещё три двери.

Зря я пошла сюда. Ой зря. Куда идти дальше? Делаю несколько шагов вперёд и замираю. Затылком чувствую чье-то присутствие. Воздух вокруг нагрелся на пару градусов и стал крайне тяжёлым. Только сейчас до меня доходит, что он может жить не один. Родители, девушка, жена, дети — кто угодно могут находиться в этой квартире, а я за каким-то чертом поперлась сюда.

Оборачиваюсь и выдыхаю. Эрнест стоит скрестив руки на груди. Улыбается уголком рта, брови слегка вздернуты.

— Браво, — он хлопает. — Сейчас, — достаёт телефон из кармана и заинтересовано смотрит в него. — два месяца тебе потребовалось на то, чтоб нарушить свои же правила.

— Так и будешь болтать или угостишь меня кофе? — не готова я сейчас краснеть за свой поступок.

— Иди на кухню. Это там, — он указывает на дверь справа от меня, — готовь. Я оденусь и присоединюсь.

Перевожу взгляд с его чёрных глаз на нижние части туловища и не нахожу из одежды ничего, кроме полотенца, которые обмотано вокруг его ягодиц. Не хотела краснеть, но, по-моему, у меня это не очень получилось. Щеки пылают, как факел.

Он не раз заставал меня в минимуме одежде, и я уже как-то спокойно к этому относилась. К тому же, он не отвешивал похабные шуточки (ну иногда), любезно соглашался подождать в гостиной пока я оденусь. А тут голый он — и это для меня очень даже смутительно. Разворачиваюсь и иду в указанному направлении.

— Эрнест, а ты живёшь один? — спрашиваю не оборачиваясь.

— Да.

Фух! Ещё один облегчённый вздох.

Кухня тоже в тёмных тонах — все вокруг подходит под его глаза. Такое же мрачное, загадочное, но располагающее. На электрической плите стоит турка. Набираю в неё воды, и начинаю наугад открывать ящички. В каком же будет кофе?

— Он перед твоими глазами. — Эрнест появился на кухне незаметно. Подошёл сзади, и взял маленькую чёрную баночку с металической полочки, где помимо его стоит сахар и чай.

Я отошла в сторону, позволяя хозяину этого дома сделать все самому. Он насыпал кофе в турку, что-то достал из ящичка и добавил щепотку чего-то приятнопахнущего туда же. Эрнест сосредоточен и серьёзен, словно варит не кофе, а зелье с чешуёй дракона и жабьими слезами. Пока он занят, я разглядываю интерьер и то, как Эрнест гармонично вписывается в общую картину дома.

Холостяцкая берлога — подходящее название для местечка. Вопреки стереотипам, что мужчины свиньи, тут очень чисто и ухожено. Но все равно чувствуется, что женщины тут нет. Может, конечно, бывают, но жить — вряд ли. Никаких милых фигурок, цветов, аромата борща и сушёного лаврового листа.

— Готово, — ставит на стол две кружки и разливает по ним дымящийся кофе. Соблазнительный запах проникает в нос, блокируя здравомыслие. Хочу незамедлительно попробовать его на вкус. Прильнула губами к кружке и сделала глоток жутко горячего кофе. Вкус уловить не удалось, слишком горячо. Начинаю судорожно вдыхаться воздух, который лишь на миг остужает обожженный участок языка.

— Если ты подождёшь пять минут, то кофе не убежит. Первый глоток — самый приятный и значимый, а ты его профукала.

— Ты неповторимо готовишь кофе. Тебе нужно открыть свою кофейню. Скрывать такой талант от народа — преступление. — дую, чтоб быстрее остудить напиток.

— Хватит с меня талантов… — отводит глаза на стену.

— Что?

— Ничего.

Допиваем кофе, и я ухожу домой. Через дверь. Хватит с меня смелых поступков для первого раза.

Через два дня я снова зашла в гости к Эрнесту через нашу потайную дверь. Только попытка оказалась неудачной: дома никого не оказалось. Сама бродить по чужой территории не стала — просто пару раз громко позвала хозяина, но мой клич остался без ответа, поэтому пришлось лезть обратно.

На следующий день он пришел сам. Снова смотрели фильм, кушали пиццу и разговаривали ни о чем.

Я чувствую себя так уютно, когда он рядом. Когда мы спорим о выборе фильма на вечер, либо когда он уступает его мне. Когда вижу его у себя на кухне варящим кофе или пускающим клуб дыма в окно.

Да, Эрнест курит, но очень редко. За все наши дни, что мы знакомы, видела его с сигаретой раз десять от силы. Вообще-то, я чертовски ненавижу этот едкий запах, который налипает мерзостью на горле и пробуждает в груди кашель, но ему прощаю этот грех.

Он ушел, когда вся пицца была съедена, весь фильм посмотрен, а я уснула прямо на полу.

Звонок.

Еще один настойчивый звонок чуть протяжнее.

Третий совсем длинный и противный.

Спешу открыть дверь. Кто же там так уверенно мучает мой звонок?