Судьба и воля

– Ладно, без тостов обойдемся, – поморщился бывший опер, опрокидывая содержимое стакана. Проглотил, выдохнул, прислушался к ощущениям организма. Кажется, нормально пошло. Закусив ядреное пойло соленым огурцом и хлебом, Влад молча уставился в окно. На душе у него отчего-то стало тоскливо и противно. А перед глазами – что за напасть! – как приклеенное, стояло безмятежно улыбающееся лицо глупышки Юлии. В какое-то мгновение даже появилась шальная мысль – а не свинтить ли из этого проклятого дома к чертовой матери? Но усилием воли дурацкая идейка была немедленно и с позором выброшена из головы по причине полного несоответствия возложенным на их «боевое звено» служебными обязанностями.

– Может, повторим? – довольно потирая руки и с аппетитом работая челюстями, спросил Колян. Щеки его заметно порозовели, движения стали торопливыми, ломаными, как бывает всегда в момент долгожданного «прихода». Теперь – попробуй отними, пока будет что пить. Подняв за горлышко вместительную бутыль, в которой оставалось еще граммов семьсот-восемьсот похожего на вишневый компот маслянистого самогона, охранник небрежно поболтал содержимое и изрек с видом старого знатока:

– Че тут пить?! Усидим в два счета, даже ни в одном глазу не закукарекает!.. Я свою норму знаю. Литр! А на двоих тут – пшик, только прибавить разговору!..

– Черт с тобой, наливай, – поколебавшись, махнул рукой Влад. И впрямь, чего не расслабиться дармовым первачком с закусью, если закаленная в ментовских передрягах интуиция настойчиво говорит: сегодня гостей не будет, можно отдыхать.

После четвертой дозы Влад неожиданно для себя вдруг провалился в бездонное черное забытье. Крепким оказалось стариковское зелье с непривычки, вырубило, что та кувалда…

Пробуждение было тяжелым, муторным, тошнотворным. С трудом разлепив веки, Влад некоторое время тупо вращал зрачками, силясь понять, кто он вообще такой и где сейчас находится. А когда в отравленное сивушными маслами сознание наконец вползла червяком долгожданная догадка под названием «вспомнить все», он застонал и осторожно принял сидячее положение. Представшая перед его взором картина вчерашней попойки удручала. На столе царил полный бардак, словно накануне здесь пировала стая голодных гоблинов. Тарелки с остатками закуски были полны пепла, смятые хабарики от сигарет в нескольких местах прожгли до дыр старую клеенку, валялись ошметки квашеной капусты и сальные шкурки. На подоконнике лежала открытая автомобильная аптечка. Влад заметил, что в его стакане осталось еще немного самогона и, превозмогая отвращение, заставил себя выпить жизненно необходимое в его незавидном положении «лекарство». Отдышался, припоминая события вчерашего вечера, и вдруг, ругая себя последними словами, вскочил на ноги, ошалело вращая головой по сторонам в поисках пропавшего напарника. На том месте, где в момент последнего проблеска сознания находился верзила Колян, сейчас лежала опрокинутая табуретка…

Бывший мент содрогнулся от внезапно вспыхнувшей в его воспаленном мозгу догадки. Выскочив из-за стола, всклокоченный, помятый и опухший Влад бросился в дальнюю комнату, на бегу уже различая доносящиеся из-за бамбуковой шторы шорохи, скрипы и тихое, жалобное мычание. Сердце его сжалось, перед глазами поплыли темные круги. Ворвавшись в спальню, секьюрити увидел именно то, что предполагал увидеть.

Некогда укрывавшее Юлю тонкое одеяло сейчас комом лежало на полу. Так же, как и ночная рубашка. Голая, тщедушная, невероятно худая девушка была буквально примята массивной тушей громко сопящего, кряхтящего и неистово, словно забивая сваи, дрыгающего прыщавой задницей Коляна. Глаза Юли были широко открыты и полны слез. При каждом очередном толчке фаллоса по ее изможденному мокрому лицу пробегала судорога. Владу показалось, что Юля беззвучно прошептала: «Спаси меня!». В следующий миг Влад метнулся к продолжающему свое грязное дело подельнику и нанес ему сильнейший удар кулаком в ухо. Затем схватил за воротник рубашки, сбросил с кровати на пол и принялся отчаянно избивать ногами, сипло выкрикивая:

– Ты что сделал, паскуда?! Ты что сде-е-елал?!! Я же тебя просил не трогать ее, су-у-ука-а!!!..