Судьба горца

Балфуру понадобился больше часа, чтобы растолковать Найджелу все детали, хотя в конечном итоге неприкрытый энтузиазм брата по поводу их нового плана изрядно его порадовал. Поэтому, направляясь в главный зал, он был уже куда более уверен в успешном исходе дела. Единственным темным облачком, омрачавшим горизонт грядущей победы, являлось то, что Мэлди находилась сейчас где-то в Дублинне. Балфур молил небеса о том, чтобы не повстречать ее там в день сражения. Для всех было бы лучше, если она сбежит куда подальше и никогда больше не вернется.

– Ну что? Найджел, небось, снова не пожелал уверовать в виновность своей спасительницы, – утвердительно заявил Джеймс, когда Балфур уселся подле него и положил себе немного еды.

– Нет, не пожелал. Тебя это удивляет? – спокойно спросил Балфур.

– Не так, как должно было бы. – Джеймс покачал головой. – Хотя я надеялся, что хоть теперь парень проявит благоразумие. Он жутко злится на тебя и никак не может смириться с тем, как ты обошелся с девушкой.

– О, теперь он более чем согласен с предпринятыми мною мерами и, сказать по правде, согласился, что сейчас нам, как никогда, надо соблюдать осторожность и что далеко не всегда следует доверять лишь одному внутреннему чутью. Думаю, сейчас он надеется только на то, что для подобного поведения у Мэлди нашелся достаточно серьезный повод, который позволил бы ему простить ее.

– А ты тоже на это надеешься?

– Не знаю. Может быть. Сейчас я пытаюсь по возможности вообще не думать о Мэлди, хотя это ужасно трудно. Одна мысль о ней вызывает во мне бешеную ярость, напоминая о том, что она лишь играла моими чувствами, сделав из меня посмешище.

– Хмм… Вот что я скажу тебе напоследок. Прежде чем с головой кидаться в битву, постарайся усмирить гнев. Вполне вероятно, что ты столкнешься с Мэлди в Дублинне, и с твоей стороны было бы крайне неблагоразумно поддаться безрассудной ярости. Мало того что это наверняка отвлечет тебя от битвы, подвергнув смертельному риску, но ты ведь можешь натворить того, о чем позже будешь горько сожалеть.

– Ты никак тоже собрался убеждать меня, что у Мэлди имелись серьезные основания?

– Вполне могли быть. Да, она сбежала в Дублинн, но мы пока точно не знаем, почему она так поступила. А я бы не хотел, чтобы ты судил сгоряча. Если ты хоть немного поразмыслишь, то, может, и найдешь крохотное оправдание, хоть что-то, что позволит тебе простить ее и не впасть в исступленное бешенство, если судьбе будет угодно столкнуть вас в Дублинне.

– А… я понял. Ты опасаешься, что, лишь завидев подол ее юбки, я побегу следом, бросив своих людей. Потому что буду преисполнен решимости настичь и схватить негодную девчонку и попытаться отыграться за попранное тщеславие и ущемленную мужскую гордость.

Джеймс небрежно передернул плечами, улыбаясь легкому сарказму в голосе Балфура.

– Да, что-то вроде того.

– О! Тебе не стоит об этом беспокоиться. Я не настолько глуп и даже теперь прекрасно сознаю, что никогда не смог бы и волоса тронуть на ее упрямой хорошенькой головке. Я тоже надеюсь, что у Мэлди достанет и ума и природной изворотливости, – а их, на мой взгляд, у нее предостаточно, – чтобы затаиться и быстренько сбежать оттуда, как только начнется заварушка.

– Возвращаясь к разговору о предстоящей битве: что Найджел думает о нашем новом плане?

– Он тоже счел его весьма недурным, о чем не преминул сообщить, так что я покинул его комнату, вполне уверившись в будущем успехе.

– Надеюсь, не слишком. Не устаю молить бога усмирить твою самоуверенность, – насмешливо протянул Джеймс.

Балфур тихо рассмеялся:

– А еще мое безрассудство. А если без шуток, то впервые за эти долгие тринадцать лет я чувствую, что нам представился случай положить конец этой кровавой вражде.

– Ну, по крайней мере, хоть что-то хорошее получится из этой неразберихи. Это, да еще возможность вернуть домой юного Эрика.

– Угу. – Это все, что смог выдавить в ответ Балфур. Он снова обратил свое внимание на еду, а затем переключился на обсуждение деталей предстоящего сражения.

Только оставшись в уединении своей спальни, Балфур позволил себе подумать о Мэлди. В действительности выбора у него почти не было, поскольку дерзкая девчонка вторгалась в его мысли столь же нахально, как некогда возникла перед ним на дублиннской дороге. Балфур тяжело опустился на край ложа и спрятал лицо в ладонях.

Балфур чувствовал себя так, словно потерял близкого родственника. А самое странное, что ему казалось, будто он оплакивает саму Мэлди, поскольку женщины, за которую он ее принимал, на самом деле никогда не существовало. Все было ложью с самого начала. Балфура просто держали за простачка и, в конечном счете, выставили на посмешище из-за излишней доверчивости. Ведь ясно же, что любовь всей его жизни оказалась не более чем высококлассной продажной девкой, подосланной Битоном, чтобы одурачить наивного лэрда, разыграв великолепное в своем коварстве представление.

Глава 14