Судьба горца (ЛП)

Девушка подумала, что Элинор тоже услышит о ее злоключениях, и тяжело вздохнула. Мэлди надеялась, что пожилая женщина не будет слишком волноваться и не наделает глупостей в попытке спасти ее. Она хотела бы иметь возможность объясниться с Элинор, рассказать ей правду, но решила, что, может, это и к лучшему. Подруге будет неприятно узнать, что она приютила одного из ублюдков Битона, да еще того, кто замышлял коварное убийство. Мэлди надеялась, что старушка когда-нибудь простит ее.

Она взглянула на Эрика, дремавшего рядом на грязной койке. Они разговаривали до рассвета, пока, утомленные, не заснули. Эрик был все еще убит горем. Ему, как и прежде, тяжело давалась мысль, что он Битон, а не Мюррей. Кроме того, парень очень боялся, как поведут себя мужчины, которых он называл братьями и которые всю жизнь заботились о нем, когда узнают, что он сын врага. Мэлди ничем не могла облегчить его боль и страх, но знала, что теперь Эрик видит в ней семью. Сейчас их связь была крепче кровных уз. Если Мюрреи откажутся от парня (она не хотела верить, что Балфур может оказаться таким жестоким), Эрик не останется в одиночестве. Мэлди только надеялась, что этого будет достаточно.

Она нежно отвела выбившуюся прядь со лба мальчика и подумала, что все те лестные отзывы, что она слышала об Эрике, – чистая правда. Он был умным, нежным и имел мягкий нрав. Она гордилась тем, что они родственники. Невозможно желать лучшего брата. Мэлди надеялась, что и Балфур с Найджелом понимают это.

Как бы то ни было, но об этом она подумает позже. Сейчас для них важнее всего как можно быстрее покинуть Дублинн. Новых идей побега в голову не приходило, и это очень огорчало Мэлди. Видимо, придется использовать ту же уловку, благодаря которой она сбежала из Донкойла. Что-то подсказывало ей, что хмурый мужлан, оставленный Битоном стеречь узников, так же не любит слушать о женских недомоганиях, как и человек Балфура. Сначала Мэлди хотела посвятить Эрика в свой замысел, но потом решила, что юноша будет вести себя более естественно, если не будет ни о чем подозревать. Позже, когда поймет, что план действует, она признается Эрику. Мэлди надеялась, что брат простит ее за обман.

Несколько раз глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Мэлди схватилась за живот и застонала, согнувшись пополам. Эрик тотчас же проснулся; его лицо было очень бледным, когда он сел и приобнял девушку. Страх, отразившийся на юном лице, заставил Мэлди испытать чувство вины, но она лишь громче застонала.

– Она что, больна? – требовательно спросил невысокий коренастый охранник, приблизившись к решетке.

– Не знаю, – ответил Эрик. – Мэлди, тебе больно? Что с тобой?

– Это мое женское недомогание, оно начинается болезненно, – сказала девушка, покачиваясь вперед-назад и продолжая стонать. – Мне нужна служанка.

Сильно покраснев, Эрик обернулся к охраннику:

– Ты должен привести женщину, чтобы она помогла ей.

– С какой стати? – огрызнулся охранник и попятился, уставившись на Мэлди, как на прокаженную.

– Потому что ей больно, ты, дубина стоеросовая. Если ей не помочь, она может даже умереть.

– Ну и что? Все равно ее через несколько часов повесят.

Мэлди выругалась про себя. Она не учла это осложнение. В Донкойле никто не хотел причинить ей вред, поэтому готовы были на что угодно ради ее здоровья и благополучия. Здесь же все знали о скорой казни, о том, что она уже одной ногой в могиле, а мертвой женщине потакать ни к чему. Вдруг Эрик заговорил холодным, повелительным тоном, и Мэлди решила, что должна больше верить в парня, – возможно, не все еще потеряно.

– Думаю, Битон все же хотел бы, чтобы девушка дожила до казни, – сказал Эрик, – и понимала, что происходит. Он хочет отправить ее прямиком в ад, и вряд ли обрадуется, узнав, что ты бездействовал и позволил ей умереть раньше времени. Если дорожишь своей уродливой шкурой, лучше приведи сюда какую-нибудь женщину.

Мэлди услышала, как мужчина выругался и поспешно убежал. Она выждала момент и, убедившись в отсутствии охранника, наконец взглянула Эрика, взиравшего на нее широко открытыми глазами. Девушка знала, что времени на объяснения почти не было.

– Я не больна, Эрик, – заверила она мальчика, внимательно прислушиваясь, не возвращается ли охранник. – Именно так я выбралась из Донкойла. Когда он приведет служанку и откроет замок, чтобы впустить ее, мы должны быть наготове.

– Двое на двое, – слегка нахмурившись, ответил Эрик, просчитывая их возможности. – В сравнении с нами, стражник просто громадина.

– Мы вдвоем – против него. Служанка ни в счет. Все, что мы должны сделать, – это не дать ей сбежать и поднять шум. Стражника же надо обездвижить так, чтобы мы могли проскользнуть мимо него и выбраться из темницы, заперев его внутри.

– Я понял.

– Хорошо, потому что он возвращается.