Судьба-гадалка

Кларк надел кольцо на палец затаившей дыхание Оливии. Оно пришлось впору, словно его делали на заказ. Оливия порывисто обняла Кларка и поклялась самой себе никогда не причинять боль этому мужчине вне зависимости от того, что готовит им будущее. Она позаботится о том, чтобы они с Кларком были счастливы, и постарается сделать все от нее зависящее, чтобы Эрик тоже был счастлив, ибо ее брак с Кларком является оптимальным решением для всех, в том числе и для их сына.

Все устроилось наилучшим образом. Ничего плохого не случится. Она не позволит этого.

Кларк наблюдал за Оливией и вопреки всему, что между ними сейчас происходило, снова ощущал существующую между ними стену. Кое-где в ней появились трещины, но стена отнюдь не рухнула, напротив, ее наличие остро ощущалось во время их разговоров о годах после их разрыва и о перспективах рождения ребенка. Стоило ему завести разговор на одну из этих тем, как глаза Оливии тускнели и она замыкалась в себе.

Он не мог понять, почему ей так тяжело говорить о прошлом, хотя из разговоров со своими родителями знал, что жизнь Оливии была вполне спокойной. Относительно детей она говорила, что хочет двоих, но предлагала поговорить об этом потом, после того как, поженившись, они поживут какое-то время вместе. У Кларка складывалось впечатление, что она не хочет обсуждать эту тему, и это казалось ему странным, если учесть, что главной причиной намерения Оливии выйти замуж за Родерика было желание стать матерью.

Но Кларк верил, что Оливия искренне любит его, а значит, пресловутая стена в один прекрасный день рухнет. Кларк рассчитывал на это, потому что от этого зависело их будущее.

И это его крайне волновало.

— Это было весьма странно, — сказала Оливия Кларку, когда они подъезжали к ее дому. — Словно репетиция свадьбы, мне казалось, что на меня все смотрят.

— Именно, — ответил он, паркуясь так, чтобы хватило места еще двум следующим за ним машинам, в которых ехали Родерик, Эрик, Нора и Аластер. — Я не хочу, чтобы кто-то похитил тебя у меня.

— Трудненько придется тому, кому такое взбредет в голову, — усмехнувшись, сказала Оливия. — Твои родители по очереди охраняли дверь. — И уже серьезно добавила: — Никому не удастся помешать нашей свадьбе. И нашему медовому месяцу. Особенно медовому месяцу.

— Обещаешь? — спросил Кларк.

Оливия наклонилась и поцеловала его, желая этим поцелуем передать свои предвкушения того, что ждет их после свадьбы.

— Обещаю. — Она откинулась на спинку сиденья и, дразня Кларка, наморщила нос. — Хотя, пожалуй, есть одно непредвиденное обстоятельство...

— Какое? — насторожился Кларк.

— Завтра в церкви появится один из моих бывших поклонников и похитит меня. Такое возможно, правда? — Она усмехнулась. — Ты же приехал?

— Верно. — Кларк сделал вид, что задумался. — Пожалуй, мне стоит попросить у констебля Честера наручники... Прикую тебя к себе прямо сегодня вечером.

— Ты не посмеешь! — со смехом вскричала Оливия.

Ей было приятно, что они шутят и подтрунивают друг над другом, как в старые добрые времена, до отъезда Кларка. На один прекрасный вечер Оливия позволила себе забыть о прошлом и упивалась любовью Кларка.

Они вышли из машины, и к ним подбежал Эрик. Оливия отдала мальчугану ключ от дома.

— Беги открой дверь. Я испекла потрясающий торт. Сейчас мы будем пить чай.

— Йо-хо-хо! — завопил Эрик и вприпрыжку помчался выполнять поручение.

— Ладно, — сказал Кларк. — Наручники могут подождать.

— Какие еще наручники? — спросила подошедшая рука об руку с Аластером Нора.

— Которыми я прикую Кларка вон к тому фонарному столбу, — вмешался в разговор Родерик. — В этом случае мы, по крайней мере, будем уверены, что свадьба состоится.

— О, эта свадьба состоится! — с вызовом сказала Нора, поглядывая на Кларка. — Состоится, даже если мне придется конвоировать тебя и Оливию к алтарю, подталкивая вас острием моих вязальных спиц. А вы, мальчики, перестаньте пикироваться.

— Он первый начал! — одновременно воскликнули Родерик и Кларк.

Все рассмеялись.

Кларк обнял Оливию за талию и повел ее к дому. Он наблюдал за ней весь день, и ему стало казаться, что существовавшая между ними стена, возможно, рухнула. Кларк уже успел сказать ей, что она никогда не выглядела такой красивой, и сейчас, крепко прижав Оливию к себе, чуть было не повторил это снова.

Ее платье с глубоким декольте сводило его с ума от желания всякий раз, стоило ему привлечь Оливию к себе. И лишь присутствие родителей, Эрика и Родерика удерживало Кларка от соблазна предложить Оливии забыть об обещаниях воздержаться от близости до завтра.

— Оливия, а тебе звонят! — крикнул Эрик, едва они вошли в дом.

— Алло?

— Оливия, дорогая! Как ты, моя девочка?

— Фредерика! — Оливия почувствовала, как сердце ее наполняется радостью. — Я выхожу замуж! За Кларка!

— Молодец! Когда свадьба?

— Завтра. Фредерика, где ты находишься? Вы успеете на свадьбу?