Судьба драконов в послевоенной галактике

…Я переоделся во все сухое и пошел выжимать мокрую одежду над люком. Я слышал, как Поликарп говорит: – Звонил Исаак. Они своих уже отловили.

– Сколько? – заинтересовался Константин.

– Пять.

– Ого.

– Ага. Так Исаак с компанией балду не гонят. Взялись – делают!

– Нам бы хоть одну поймать и в песок не шмякнуть, – сказал Петро.

– Повезло тебе, новенький, – обратился ко мне Сидор, – на ловлю попал!

– Русалки шли на нерест, на нерест шли русалки, – тихонько запел Константин.

***

Грузовик привез нас на побережье в тихий предвечерний час. Я стоял и не мог надышаться воздухом, просто воздухом.

– Эй, Джекки, – крикнул Сидор, – помоги мне сеть вытащить!

Шофер опустил борт грузовика, Сидор, Поликарп, Петро и Константин стаскивали огромный рулон сети, обернутый полиэтиленом. Я бросился помогать. В кузове стояла ванна, и в ванне плескалась вода.

– Ты… – пыхтя, говорил шоферу Петро, – как нас вез? Ты… нехороший человек, нас всех обрызгал…

Шофер сплюнул и довольно беззаботно произнес:

– А чего? Дороги такие…

– Ничего, – Петро потянул сеть, и мы потопали вслед за ним к нежно мерцавшему морю, – русалку вези осторожно…

– Я что, – шофер пожал плечами, – дороги… О, вон ваш топает.

По мелководью навстречу нам шел Ванятка.

– Ну, как? – крикнул ему Поликарп.

– Нормааально! – закричал Ванятка и замахал над головой руками. – Две полусгнившие валяются, не вляпайтесь.

– Живые? – осведомился Константин.

Ванятка подошел поближе:

– Не очень. Ну, дышат, конечно, хрипят.

– Как полагается, – тихо сказал Поликарп.

– Именно. Но зато такая краля выплывает!

– Э, – махнул рукой Петро, – в зверинце все равно распухнет.

– Не наша забота, – сказал почти весело Константин. – Шоферюга, – завопил он, – тащь, мать… – он остановился, осекся и продолжил, – честная, ножик, будем сеть вскрывать.

Шофер полез в кабину, достал длинный, похожий на стилет, нож.

– Веселый вы народ, русалколовы, – хмыкнул он, – все с прибаутками.

– У нас работа веселая, – сказал Поликарп и спросил у Ванятки: – Что, крупная особь?

– Особь! – хмыкнул Ванятка. – Да это царь-рыба, а не особь! Ты как увидишь ее лица необщее выражение и женскую стать, так разом свою особь и проглотишь…

Шофер аккуратно проколол в нескольких местах полиэтилен и надорвал его, потом потянул его на себя, содрал с сети. Полиэтилен больно скользнул мне по щеке.

– Так, – сказал Поликарп, обращаясь к шоферу, – свернешь как следует, нечего берег засорять.

Мы вошли в воду, аккуратно неся сеть. Ванятка шел впереди нас и рассказывал:

– Мы с ней уже и игрались – тут, неподалеку. Славная.

– Девушка со стажем, – непонятно сказал Константин.

– Да, – сходу понял намек Ванятка, – судя по поведению, не из простых. Ну, до полсотни не дотянула, но двадцать мужичков на ее боевом счету имеется.

– Снайпер, – гоготнул Петро.

– Осторожно, – предупредил Сидор.

Мы обогнули еще живущую, дышащую, догнивающую кучу мяса.

– Интересно. – спросил Константин, – кто эту девоньку так неудачно шмякнул, кто не удержал сей груз любви, сей груз печали?

– Что, – Поликарп подобрал сеть, – хочешь рапортичку состряпать?

Я уже знал: выловленную русалку ни в коем случае нельзя было выпускать обратно в воду, ронять. Выдернутая, спеленутая в сеть русалка должна была быть доволочена до ванны – а там – в зверинец, в аквариум…

Мы увидели Ванятку и русалку. Они прыгали в воде, приближаясь к нам; кажется, я слышал их смех.

– Петро, – приказал Поликарп, – занеси-ка сеточку справа… Вот так. Сильно не загибай. Джекки, выше держи, вот так… Костя, на месте… Тихонько расправляйте. Тихонько.

– Чего тихонько? – громко спросил Петро. – Счас хоть из пушек пали – им не слышно, видали, как плещутся?

Тем временем Ванятка и русалка допрыгали, доскакали до самого нашего полукруга.

Они резвились уже в самом центре полукружья, образованного сетью.

– Сидор, Петро, – тихо сказал Поликарп, – сдвигайте ряды. Хоп.

Ванятка на секунду остановился; русалка замерла тоже, и я успел ее рассмотреть.

Вода ручьями стекала с Ванятки и взблескивала на солнце.

При слове "хоп" Ванятка, согнувшись в три погибели, разбрызгивая вокруг себя воду, пробежал, прошмыгнул под сетью между мной и Константином – мы в ту же секунду опустили сеть.

Русалка метнулась было за Ваняткой, но была накрыта прочными капроновыми веревками и выдернута из воды. Спеленутая, она отчаянно билась, вырывала из рук сеть.

– Порядок, – завопил Константин, – здесь хрен порвешь! Ниточки первый сорт! Танк выдерживают.

– Не ори, – пыхтел Петро, – держи как следует.

Ванятка стоял в стороне, тяжело дышал.

– Волоките, – хрипло сказал он, – Джекки, только не гляди, что там в сетке трепыхается. Несешь и неси.

Мы потащили русалку к грузовику.

– От дура, – орал Константин, – ну ты гляди, как выгибается, норовит обратно в родную стихию… Ведь разъест ее всю в родной стихии-то. Мы же ее теперь, можно сказать, спасаем.

Русалка выгнулась и поглядела на говорящего Константина. Она замерла, вцепилась глазами в Костю, а пальцами в ячейки сети.

– О! – радостно-дурашливо заблажил Константин. – Ну ты гляди, как уставилась, как воззрилась, ну прямо – фрр!