Судьба для Времени... (СИ)

Сложнее всего оказалось принимать пищу по расписанию, все эти установки «Ужин ровно в семь» выбивали меня из колеи. За столом я с трудом могла проглотить пару кусочков пищи, а к ночи у меня начинался непреодолимый голод, который я заедала конфетами, купленными в магазинчике у офиса.

Смотреть, как Павел работает, — отдельное удовольствие. Маленькая драгоценность, которую я вложила в небольшую коробочку своих счастливых моментов. Занятый переговорами или чтением документов, он не замечал меня, и я долго и пристально любовалась им. Он забавно хмурился, поднимал правую бровь, когда удивлялся, сжимал губы, когда что-то доводило до бешенства. Но при этом оставался… домашним, привычным, родным.

У меня же стало входить в привычку следить за новостями по телевизору, гулять с собакой во дворе, делать из снега ангелов и принимать цветы, если Павел приезжал со встреч позже меня. Это не были какие-то романтические букеты, нет. Обычные маленькие букетики, похожие на бутоньерки. Небольшой, но безумно приятный знак внимания.

Паша не любил проигрывать даже в мелочах. От этого наши споры превращались в настоящую битву титанов. Это бесило меня, но в то же время… умиляло. Порой я специально выводила его на самые нелепые споры, и вот тогда держитесь все вокруг! Он прыгал по стеллажам с книгами, выискивая именно ту, где есть точная фраза, которую я переврала.

Время шло. Водитель, как обычно, забрал меня в пятницу с работы и привез в дом Коноваровых. Андрей был замечательным человеком, очень тактичным и вежливым, но совершенно простым и веселым. Пока он возил меня до офиса и обратно, мы подружились и даже пели песни из мультфильмов. Сама не знаю, как это получилось, — просто попалась флешка коллеги, где вместо фотографий прошлогоднего корпоратива оказались песенки, знакомые с детства. Нашей «закадычной» стала песня Бременских музыкантов. Как мы только ни изображали голосами героев мультика!

Изменения в жизни, как и во мне самой, были странными и приятными. Я жила…

— Андрей, спасибо огромное! — как обычно, я обняла нового друга и пошла в дом.

— Тебе спасибо, Хел!

Павел разговаривал по телефону в гостиной, а Надежда Ивановна разбирала какие-то документы на столе.

— Добрый вечер, Надежда Ивановна! — Я поцеловала добродушную пожилую женщину в щеку. — Бизнесмен опять на телефоне?

— И не говори, Аллочка. Я скоро русскую речь забуду с его заморскими выражениями, — обреченно махнула она рукой в сторону Павла. Положив бумаги стопкой, спросила: — Голодная?

— Не-а. После обеда девочки пиццу приносили, до сих пор в желудке колом стоит.

— Э-э-эх! Пичкаете себя всякой химией ядовитой, а потом мучитесь. Говорила тебе, давай буду с собой еду собирать, — ворчала Надежда Ивановна, по сотому разу проводя тряпкой по поверхности столика.

— Ни в коем случае! Это же такой вкуснятиной делиться придется! Ни за что! — отшутилась я.

— Да я бы с радостью весь офис ваш накормила, а то годами тут без дела, — вздохнула она и присела на край кресла.

Стало немного жаль приветливую женщину, которая встретила меня как родную. За все время она ни разу не посмотрела косо или осуждающе, хотя я именно этого ждала от «управляющей поместьем».

— У вас сегодня гости будут. Но я тебе ничего не говорила, — заговорщически прошептала мне Надежда Ивановна, подаваясь чуть вперед и кося глазами на Павла.

— А кто? — К такому повороту событий я оказалась не готова, и уж тем более не хотела, чтобы меня тут еще кто-то видел.

— Друзья да подруги, — махнула рукой домоправительница, всем видом показывая, что речь о ерунде. Но мне точно так не казалось.

— Можно я у вас спрячусь на весь вечер? — неожиданно попросила я.

— Не выдумывай! Надо веселиться со всеми. — И, значительно повысив голос, намеренно, чтобы услышал Павел, добавила: — Попадется хороший парень и уведет тебя у этого охламона.

Павел, все еще общаясь по телефону, улыбнулся на слова Надежды Ивановны, а я, наоборот, растерялась и почувствовала, как запылали щеки. Вероятно, его улыбка и теплый взгляд так подействовали.

— Улыбайся, улыбайся! Потом не приходи плакать в мой фартук, балбес!

Я не могла сдержать смеха и закрыла рот рукой, чтобы не мешать деловому разговору.

— Пойду поиграю с Морзом, заодно поболтаю с Петром Степановичем, — я жестами помаячила Павлу, мол, буду на улице, он кивнул и показал, что ему нужно еще пять-десять минут.

Оказавшись вне дома и глядя на неугомонного пса, бесконечно прыгающего и таскающего мне палку, я чувствовала абсолютное счастье. И, конечно, меня в какой-то степени беспокоил факт того, что Паша не совершает никаких романтических поступков, но я безмерно радовалась, находясь с ним рядом. Научилась держать в руках свои бушующие эмоции и возбуждение, когда так или иначе мы оказывались совсем близко. Не хотела терять то, что имела в текущем моменте. Знала, что все скоро закончится, но минутами с ним пополняла свою коробочку счастья, которую потом буду перебирать, вспоминая их и переживая заново.

— А, вот ты где, — голос Павла вернул меня к действительности. — Звал тебя, звал, но пришел только Морз. О чем задумалась?