Судьба боится храбрых

- Скажи Васятке, шоб не убегал далеко, приду я скоро, - сказала она, теряя интерес к беседе и разворачиваясь к подъезду.

- Недолго уж мне осталось, - донеслись до Тима ее слова, потом старуха с натугой потянула на себя оббитую жестью дверь и канула в черноту входа. Дверь громко, с дребезжащим звуком, хлопнула, и Тим сорвался с места. Он летел, не чуя под собой ног и остановился перевести дух, когда до школы оставалось метров двести.

- Что это за фигня? - спросил Тим, отдышавшись, - мистика какая-то. Может, и вправду в церковь сходить?

Религию в их семье активно продвигала Баба Тася - мама отчима. Сам отчим, воспитанный в советских традициях, не верил ни в бога, ни в черта, бабкины увещевания называл 'мракобесием' и 'опиумом для народа'. Мама активной жизненной позиции по этому вопросу не имела, но иметь и не хотела. Да бабка и сама давно махнула рукой на непутевых старших, сосредоточив все миссионерские усилия на Тиме. Тим слушал проповеди со скептической ухмылкой, никогда не упуская возможности вставить язвительный комментарий, но что-то из слов Бабы Таси в нем оседало. Вот и сейчас - мысль о посещении церкви возникла в его голове вполне естественно. Но тут от недалекой школы донесся негромкий дребезжащий звук. Тим вздрогнул и все мысли о мистике, бесах и церкви вылетели у него из головы - в школе звенел звонок.

Он ругнулся и отчаянно бросился вперед, надеясь, что случится чудо и Елы-Палы задержит в своем кабинете директор или она просто застрянет в лифте. Почему бы не случиться чуду? Вот если б можно было научиться силой мысли, например, задержать начало урока? Лифт остановить, это же не по воде пешкарусом топать без пенопластовых лыж. Даже и не чудо никакое, так - случайность. Трудно, что ли ему? Ну ведь пустяк же? А уж он, Тим, в долгу не останется - если в классе еще нет училки, он сегодня же в церковь пойдет обязательно и сделает... ну, все, что положено там делать. Тим повеселел, проскочил холл и бросился вверх по лестнице. Но, подбегая к двери кабинета, он понял, что Сатана и на этот раз победил. Потому что по коридору разносился, хоть и приглушенный закрытой дверью, но отчетливо слышный, резкий женский голос, диктовавший условия задачи. Тим остановился перед дверью, плавно нажал на ручку и осторожно потянул дверь на себя. Дверь чуть-чуть подалась, но тут же, c металлическим звяком в районе замка, остановилась. Тим потянул сильнее, потом бросил бесплодные попытки и постучался. Голос за дверью не сбился ни на мгновение и вообще, не было похоже, чтобы Тима кто-то услышал. Словно дверь вдруг обрела волшебную способность пропускать звуки только в одну сторону. Тим вздохнул и понуро побрел к подоконнику - он мог стучать, кричать и как угодно бесноваться, но дверь откроется не раньше, чем прозвенит звонок. Это знали абсолютно все ученики старших классов школы №104. Тим кинул на подоконник сумку, залез рядом и бездумно уставился в окно. Когда мама узнает про контрольную... у-у-у, об этом лучше было не думать. Тим поморщился и начал думать о чем-нибудь более приятном - например о каникулах, до которых уже и оставалось-то всего ничего - чуть меньше месяца. Потом, конечно, придется еще на отработку походить, но это уже ерунда. А еще - Тим точно не знал, но несколько раз мама с отчимом слишком неожиданно прерывали разговор, когда он неожиданно заходил в комнату. Вид у них при этом был заговорщеский донельзя. Тим терялся в догадках, хоть виду и не показывал, но, обнаружив в маминой сумке путеводитель по Египту, обо всем догадался. И теперь жил весь в предвкушении будущего отдыха. Говорят, там столько рыб в море - и они совсем не боятся людей. И пирамиды и этот, как его - свинкс. Тим так размечтался, что услышал шаги по коридору, только когда они звучали уже совсем близко - настолько близко, что уже не было никакой возможности тихо смыться за угол и забежать на другой этаж. Тим быстро соскочил с подоконника, обернулся к окну и принялся тщательно вытирать подоконник невидимой тряпкой - может, за дежурного примет? Но кто бы ни пакостил сегодня Тиму, делалось это качественно и от души - шаги стихли за его спиной, потом послышалось задумчивое:

- Кхе-кхе.

Тим опустил руки, выпрямился и смирился с неизбежным.

- Здравствуйте, Виталий Валерьевич, - сказал он, разворачиваясь. Директор посмотрел на него задумчиво, похмурился, потом прогудел:

- И ты здравствуй, Вострецов. Опоздал?

Тим вздохнул и горестно кивнул. Директор пошевелил бровями, пошел к двери и постучал.

- Елена Павловна, - сказал он внушительно, - откройте, пожалуйста.

И, хотя происходящее ничего хорошего Тиму не обещало, он невольно позлорадствовал тому, как быстро открылась дверь. 'Че ж не сделала вид, что не слышишь?', - подумал Тим, поднимая сумку и понуро шагая к двери, - 'небось, бегом открывать бежала, жаль не споткнулась'. Молча прошел к своему месту и сел за парту.

- Продолжим, - сказала Елы-Палы желчным голосом, - для тех, кто сидит на парте слева, 'а' равно сорока пяти, а 'б' - корню из двух. Вострецов, приготовь, пожалуйста, дневник.