Судьба амазонки

Поутру странник проснулся от звуков просыпающегося городища. Наступающий день встречал его мычанием коров, бредущих на выпас, перекличкой петухов, перебранкой строгих «кормилиц» и ржанием нетерпеливых лошадей, стремящихся поскорее покинуть стойло. Небольшой отряд новоприбывших учениц готовился выйти за пределы лагеря амазонок и встретить утро в тренировочных боях и занятиях. С удивлением заметил юноша среди проезжавших немолодого воина и долговязого громилу. Хитрила вчера девушка, говоря, что среди них нет мужчин. Молодой человек стоял в проёме распахнутой двери и с любопытством первооткрывателя рассматривал двор. Никто не разбудил его, но дверь предусмотрительно отперли, и у порога стояла крынка с молоком и лежал на тряпице кусок свежего хлеба – привет от Хельги. Сухой плащ и меч с луком тоже бережно сложены рядом. На голубом небе не было ни облачка, и невозможно было поверить, что вчерашняя непогода вынудила странника, рискуя жизнью, постучаться в ворота воительниц, о которых в соседних деревнях шла дурная молва. Он с удовольствием завтракал, вспоминая миловидную начальницу стражи. В его сердце вползали сомнения. Он уже не был готов решительно продолжать избранный путь. Раньше юноша намеревался достигнуть далёких восточных берегов, о которых так много слышал от своих духовных наставников, чтобы самому прикоснуться к земле, где ступала нога спасителя рода человеческого.

Впервые Берт (а это был он) встал перед выбором. До сих пор река жизни влекла его по течению, а он не противился. Везение или воля Всевышнего решали участь юноши, не интересуясь его мнением. Слабый от рождения мальчуган чудом спасся среди руин собственной деревни. Длинный путь познания истины прошёл он благодаря своему смирению и трудолюбию. Уцелев не единожды в стычках с язычниками, в которых пытался заронить зёрна новой веры, он снова вернулся под крыло своего благодетеля – герцога Клеппа.

В результате жизненных коллизий Фридберт стал настоящим мужчиной с цельным закалённым характером, необъяснимым образом гармонично сочетавшимся с явно не богатырским сложением. Твёрдость духа и свет веры в душе хранили его от бед. Он колебался: уйти ли ему, чтобы служить Всевышнему словом и мечом вдали от диких женщин, или остаться и попытаться спасти хотя бы одну из них? Юноша знал, что где-то его проповедей ждут уставшие от поклонения идолам и жрецам люди. В жестокой схватке с жизнью выстрадали они право на познание любви и братства. Он жаждал помочь тем слепцам, что безуспешно ищут света познания во тьме невежества и суеверий. Берт не привык думать о себе, когда кто-то нуждался в помощи и утешении. Таким создал его Господь, и молодому человеку следовало идти по предназначенному пути. Сейчас он размышлял: а не воля ли небес привела его в стан амазонок? Здесь тоже было кого спасать, а главное, хотелось спасать. Берт привык не спешить с принятием решений, потому ждал очередного знака свыше.

Не торопясь, вышел он наружу и, стараясь остаться незамеченным, двинулся по двору, изучая быт девушек. Он вглядывался в глаза воительниц и к ужасу своему встречал в них лишь холодный отблеск металла. Некогда мягкие и нерешительные, они растеряли на безжалостных дорогах жизни последние капли тепла. Сурово сдвинутые на переносице брови не только спасали от яркого света дневного светила и летящего в глаза песка, но и не оставляли надежды. Одинокое мужское сердце они уже не отогреют своей лаской. Умереть гонимыми или, переломив себя, начать новый путь под знамёнами холодной богини. Эти девушки выбрали последнее.

Берт смотрел на выезжающих за ворота обречённых на одиночество юных воительниц, и его сердце сжималось от жалости и тоски. Он представил, что вчерашнюю случайную знакомую ожидает та же плачевная участь, и его сердце наполнила решимость исправить допущенную судьбой несправедливость. Юноша медленно двигался к воротам. Никто не обращал на него особого внимания. Он понимал, что спокойствие видимое, и стоит изменить траекторию движения, как ему укажут на дверь в невежливой форме. Гостеприимство воительниц имело свои границы. Однако он тянул время.