Судьба

Кайю то и дело вставал, чтобы взглянуть на Сорок Второго, и каждый раз заявлял, что будет спать со своим львом. Остальные не возражали, поскольку ночевать можно было только в сарае, который не отличался размерами.

Дверь кухни со скрипом отворилась, и во двор вышли Тайши, Сонь и Бхазани. Судя по всему, они изрядно сократили домашний запас спиртного. Сонь едва держался на ногах. Ученики поднялись, а Тайши обратилась к ним:

– Все некоторое время поживут здесь. Правила просты. Убирать за собой, не мешаться и помогать по дому.

Кайю поднял руку.

– А заниматься?

– Заниматься будете вместе. Познакомиться поближе вам не повредит.

– А что мы тут будем делать? – спросила Сонайя.

– Что велят, – огрызнулась Тайши. – Отныне и впредь каждый присутствующий здесь мастер имеет право вами распоряжаться, ясно?

– Да, мастер, – хором ответили все.

– Ну, раз мы договорились, – рыгнув, произнес Сонь и навалился на плечо ученицы, – я пошел спать. Где сарай, мальчик?

– А где же будем спать… – начал Цзянь, а потом смиренно вытянул руку. – Вон там, мастер Сонь.

Глава 14. Возвращение

Сальминдэ Бросок Гадюки выросла в Травяном море. Она родилась во время страшного урагана, который бушевал грозовым летом третьего цикла. Травяное море тогда превратилось в огромную приливную волну, которая выворачивала и вырывала с корнями все, что оказывалось на пути. Сальминдэ убила свою первую гиену в пять лет, когда та попыталась утащить из ее стада козленка. Спустя два года она чуть не рассталась с жизнью, когда на то же самое стадо напала стая львиц. Достигнув нужного возраста, она стала участвовать в набегах и приносить своему племени славу, честь и богатую добычу. В восемнадцать лет Сальминдэ сделалась Броском Гадюки, еще через три года – Волей Хана. И с этой-то высоты она рухнула, когда вернулась домой и обнаружила, что Вечный Хан убит, ее город погрузился в недра Травяного моря, а соплеменники порабощены чжунцами.

Сали стала низменным искателем души и покинула Травяное море в поисках сестры. Целый цикл она провела в ненавистном оседлом городе Цзяи, а вернулась оттуда предводительницей мятежников и изменницей. И теперь на ее плечах лежала судьба целого племени. Это бремя она приняла охотно, но тем не менее ноша была тяжела. Сальминдэ невольно улыбалась, думая о странных поворотах судьбы. Течение жизни принимало самые причудливые формы.

Лошадь стояла на краю кратера, окружавшего узкую, но невероятно высокую гору Шетти, которая со своими пиками, похожими на острые зубы, представляла собой величественное зрелище. Корона густых облаков венчала зазубренные вершины. О горе Шетти ходило немало легенд. Здесь тонули коконы и воинства; она поглощала даже целые народы. Болотистая мягкая земля под ногами, по слухам, была полна затонувших сокровищ и погибших городов. В густом лесу, который рос в чаше кратера, терялись армии. В десятках сказаний и песен действие происходило в кратере Шетти. Как правило, все кончались плохо.

Хаппане и цунарко, жившие на севере и на востоке, считали кратер проклятым. Катуанцы были не столь суеверны, но, как правило, и они избегали этих мест. У Сали и племени Незры, впрочем, не оставалось особого выбора.

– Вы идете туда, где лежат несметные сокровища, – твердила Мали всем подряд в прошлом году, когда они раздумывали, как быть. Полгода спустя предположения младшей сестры оправдались. Отправившись на поиски погребенных коконов, они поступили правильно; на горе Шетти жители Незры прожили дольше всего, с тех пор как ушли из Цзяи.

Теперь, спустя несколько недель после визита к Субетею, приятно было вернуться в кратер Шетти, к своему народу. Это место уже почти казалось Сали домом. Она почти год потратила на поиски бывшего хранителя легенд Шакры. Она отправилась в путь, надеясь получить исцеление или хотя бы подсказку. И вот ей снова предстояло довольствоваться зыбкой надеждой, и Сали сомневалась, что готова следовать по этому пути. Она не хотела рисковать безопасностью Незры. В Сальминдэ нуждались сородичи.

От края кратера до подножия Шетти идти было надо примерно полдня, а потом еще полчаса, чтобы углубиться в ее недра. Ветер дул навстречу, с севера. На востоке в небо поднимался столб дыма, сливаясь с испарениями горы. Это могло быть что угодно, но Сали подумала, что лучше его избегать.

– Наставница, – сказал Хампа. – Близится вечер, и будет буря. Не разбить ли лагерь?

В холодную погоду Сали становилось хуже; озноб делался заметнее, жар – сильнее. Непрерывное путешествие в сырую погоду не улучшило ее самочувствия. Сали посмотрела вдаль. Солнце садилось, и синий свет первой луны только-только показался из-за горизонта. Тучи надвигались и через час должны были накрыть их.

– Едем. Тебе полезно поупражняться в ночном зрении.

Сали моргнула, и ее глаза свернули слабым зеленым светом. Хампа последовал примеру наставницы, хотя у него глаза засветились только с седьмой или восьмой попытки. Юноше нужно было больше упражняться.