Судьба

И вот почему Спирос так нагло ухмыляется. Ему нет никакой пользы от Дафны, кроме как потешить свое самолюбие. Когда Язон придет на помощь, а в этом можно не сомневаться, и увидит свою невесту в руках другого, он без раздумья вступит в бой.

«Нет, — подумала Ика, — нужно помешать этому». Она снова посмотрела на Дамоса, до сих пор лежавшего неподвижно на песке, потом на меч Язона в руках Небо. Что ей делать?

«Кинжал», — подумала она решительно. Он оставался в ножнах, спрятанный под туникой.

Внимание Спироса отвлечено, и она может неожиданно прыгнуть и приставить лезвие к его горлу. Он станет заложником, и это поможет их бегству.

Пока писарь ласкал Дафну, Ика поняла, что нельзя терять ни мгновения. Она подалась вперед, вытаскивая кинжал из ножен.

Как всегда, Дафна опять все испортила: она закричала от испуга, и Спирос мгновенно обернулся. Ика прыгнула ему на руку в надежде, что ей удастся вцепиться в нее и он не сможет использовать свое оружие, но только подтолкнула его к испуганной Дафне, которая споткнулась и упала на землю.

Послышался яростный крик. На вершине скалы показался Язон.

— Предатель, — кричал он, и земля, казалось, ревела ему в ответ. — Подлый минойский шпион!

Ика снова посмотрела на Спироса, и земля закачалась у нее под ногами. Землетрясение? Посейдон, несомненно, произвел его, чтобы защитить свою дочь и дать Язону возможность спасти их. Пока другие старались обрести равновесие, Ика чувствовала себя сильной и неуязвимой.

Но ее герой тоже не мог устоять на ногах. Ее воодушевление погасло, когда она увидела, как Язон, подобно могучему дубу, рухнул с утеса. Надежда на спасение покинула ее.

Минос уже съел все фрукты, кроме одной неочищенной хурмы и груши, которую он бросил обратно в чашу, а Геркон все не утихал. С усталым видом Минос взялся за хурму.

— Как вы смеете? — Продолжал Геркон, раскрасневшись от постоянного расхаживания взад и вперед перед Миносом. — Неужели вы забыли, кто привел вас в Кносс, кто представил вас критскому двору? Вашей царице? Интересно, как заговорят ваши подданные, когда я скажу им правду об их монархе?

Минос напрягся.

— Правду?

Он говорил с таким холодным спокойствием, что Геркон не догадался об его истинных намерениях.

— Да, я скажу, что их великий Минос никакой не сын Зевса, — кричал неразумный Геркон, — что он был ничем, каким-то жалким солдатом, достойным только лизать подметки моих сапог, когда я нашел его и использовал в своих целях.

Швырнув хурму в стену, Минос схватил Геркона за его жалкую шевелюру, злобно развернул его и приставил свой кинжал к его толстой шее.

— Ты на самом деле такой дурак, что смеешь угрожать мне? — спросил он. — Ты до сих пор не понимаешь, что наступит день и я буду править всем миром?

Не успел Геркон ответить, как из-под земли послышался гул и пол закачался под ними.

— Землетрясение, — прохрипел Геркон. В панике он замахал руками. Из-за резких движений и непрерывного качания кинжал Миноса двигался вверх и вниз, нанося глубокие раны.

Испуганный потоком крови, Минос отбросил от себя своего соперника.

Геркон упал на чашу с фруктами, опрокинул ее; откусанная груша покатилась по столу, дергаясь и подпрыгивая в соответствии с толчками земли. Его глаза расширились от страха — возможно, даже и гнева — перед лицом близкой смерти. Хотя его губы яростно шевелились, он потерял способность произносить звуки.

Разбухшие вены на его лбу пульсировали вместе с колебаниями земли. Но вдруг вены сжались. Вместе с последним выплеском крови руки ослабили хватку. Они упали на стол и хотя все еще дергались, но только из-за подземных толчков.

Постепенно все движения затихли, подземная стихия успокоилась. Успокоился и Минос, волнение его постепенно прошло. Он вздохнул и закрыл глаза убитого, вытерев кинжал о его некогда белые одежды.

Минос заметил, что кровь смешалась с чернильным пятном. Красное и черное, цвета Мессалоны — символы смерти и предательства.

Такие мысли ему не понравились, и он попытался сменить их направление. Смерть свершилась быстро, словно божественное правосудие. Подумав о последних словах Геркона и о том, как тот собирался нарушить клятву, данную перед лицом богов, Минос решил, что землетрясение было будто специально послано бессмертными.

Если это правда, то и не о чем сожалеть. Минос не убивал, его руку направлял сам великий Зевс.

Успокоившись, он улыбнулся. Это было доказательством их связи: Зевс именно его избрал для своих замыслов.

Минос решил создать памятник в честь этого союза. Он соорудит новый дворец — необыкновенный, гораздо более великолепный, чем Кносский; это будет символом его близости к богам на Олимпе.

Сарпедон стоял на берегу далекого острова Каллисто и наблюдал, как матросы сводят пленников с кораблей. Эти афинские юноши совсем другой породы, они высокого роста, и у них светлые волосы. Зачем Минос покупает их для бычьей арены? Истинные критяне никогда не смогут принять их.

Земля дрогнула под его ногами, и это было похоже на знак. Словно в ответ, позади него зарычал вулкан.