Судьба

Лицо Дамоса омрачилось. На какое-то мгновение она испугалась, что он опять нелюбезно отзовется о ее герое. Это смутило ее, ведь она знает, что он тоже искренне предан ему. Откуда же берутся эти приступы раздражения?

Может быть, Дамос и собирался что-то сказать, но его перебил внезапно раздавшийся крик. На галерее, ведущей в царские покои, с поднятой рукой стоял Спирос, новый писарь Геркона. Ика подумала, что после Геркона она ненавидит его больше всех.

Но писарь искал не ее и не Дамоса.

— Господин начальник царской охраны! — крикнул он тягучим голосом. — Уделите мне немного времени.

Ика заметила Язона, пересекающего двор.

— Царь Геркон послал меня сообщить, что война закончилась, — торжественно объявил Спирос. — Минос наконец-то захватил Афины.

Язон обернулся, его лицо было темнее тучи.

— О боги! Теперь очередь за Мессалоной!

Ике показалось довольно странным посылать с таким сообщением простого писаря. Направившись к Язону, она порадовалась, что и Дамос последовал за нею: девочка побаивалась Спироса, одетого в длинные, темные одежды. Он казался зловещим.

Ее сердце дрогнуло: «Если что случится с Язоном, — подумала она горестно, — я умру».

Но Ика тут же устыдилась таких «женских» мыслей и решила внимательно послушать их разговор.

Язон повернулся к Спиросу, глаза его горели.

— Нелегко будет договориться с Миносом. Каковы его условия?

— Он требует дани. — Спирос говорил мягким, вкрадчивым голосом; его птичье лицо не выражало никаких чувств. В противоположность Язону, писарь сохранял спокойствие духа, словно он все взвешивал и старался из всего извлечь выгоду. — Семь юношей и семь девушек каждые семь лет.

— Четырнадцать детей? Но для чего?

— Для царевича Минотавра, господин военачальник. Минос говорит, что они требуются для священного танца, но ходят слухи, что его сын не прочь полакомиться людьми.

Ика онемела от удивления. В раннем детстве она слышала сказки о Минотавре, но полагала, что их выдумали, чтобы пугать непослушных детей.

— О преисподняя! Мессалона должна была объединиться с Афинами и остановить Миноса.

— Язон, думай, о чем говоришь, — оборвал его Дамос полушепотом, — такие слова могут сойти и за измену.

Но Язон не желал останавливаться.

— Мы должны вооружаться. Я давно говорю, что Минос нацелился на наше царство.

— Успокойтесь, господин военачальник. — Спиросу удалось-таки дотронуться до руки Язона. — Минос всего лишь человек. Мне кажется, нашему царю удастся договориться с ним.

Содрогнувшись от прикосновения, Язон горько усмехнулся.

— Минос всем доказал, что с ним невозможно договориться. Он пойдет войной против Мессалоны, как это было с Афинами и с Мегарой.

— Ну, это другой случай. Мегарцам нечего было предложить в качестве дани.

— А Мессалоне есть что? — Ика покраснела от того, что все посмотрели в ее сторону.

— Конечно, — продолжал Спирос приторным голосом. — Есть, например, наследница Дафна.

Язон замер, взгляд его стал жестким.

— Минос ищет себе царицу? Он стал таким могущественным, что может уже покинуть Пасифаю?

— Нет, господин военачальник, Дафна не для Миноса. Она для его сына Минотавра.

Писарь решил отодвинуться на всякий случай, однако не успел: Язон схватил его и приподнял над землей.

— Геркон никогда не пойдет на такое безумие — он обожает свою единственную дочь.

— Я всего лишь презренный слуга, я не могу знать, о чем думает царь.

— Не можешь? Мне кажется, ты хорошо осведомлен о его делах.

— Я знаю лишь то, что мне повелели вам передать. Царь Геркон приказывает вам явиться к нему. У него есть некий план.

Что-то было в его словах и тоне такое, что заставило Ику почувствовать опасность.

Не переставая смотреть Спиросу прямо в глаза, Язон медленно опустил его на землю.

— И что же это за план?

— Царь сказал только то, что стремится к взаимной выгоде. Если вы не передумали, то получите то, что хотели.

Язон улыбнулся, но Ика не порадовалась за него. Она тревожно подумала, что он может жениться на Дафне только в одном случае — если Минос пойдет войной.

Впервые в жизни она захотела — нет, не захотела, страстно пожелала — быть женщиной, с грудью, как у Дафны, с таким же приятным и миловидным личиком. Сложись обстоятельства иначе, Ика могла бы надеяться на благосклонность Язона, но сейчас ей оставалось только беспомощно стоять и смотреть, как он улыбается.

— Клянусь богами, она моя! — крикнул он, взбегая по лестнице, ведущей в царские покои. Спирос тихо последовал за ним.

— Язон, обожди! — не выдержала Ика.

Подошел Дамос и взял ее за руку.

— Пусть идет, — спокойно произнес он. — Его сейчас ничем не остановить. Язон сам сделал выбор и он за него в ответе.

— Но, Дамос, я чувствую, здесь что-то не так, — девочка дотронулась дрожащей рукой до сердца, — вот здесь чувствую.

Дамос посмотрел на нее, покачал головой.

— Хорошо, я поговорю с Язоном, чтобы тебе было спокойней, но он не станет слушать. Он очень горд и не желает подчиняться никому.

— Я понимаю. Ты думаешь, что я ревную, и, возможно, это правда, но не в этом дело. Я чувствую, нет, почти уверена: Язону грозит опасность.

— У тебя было видение?