Судьба

– Вот скажи мне, мышка. Что есть в тебе такого, чего нет у меня? Что ты такого вытворяешь в постели? Хотя нет, ничего такого ты не можешь. Ты просто маленькая никчемная шлюшка. Я знаю, почему он на тебя кинулся. Мужики не любят сильных женщин, таких, как я. Им нужны слабые серые мышки, как ты. Такие, как я, могут сожрать. Нам надо постоянно доказывать свое превосходство. А с такими мышками не надо – вы сразу покоряетесь. Я права? – вскидывает брови, слегка улыбаясь, – Права! – сама себе отвечает она, проводя алым ногтем по моей щеке и слегка царапая ее. – А я ведь предупреждала тебя. Давала шанс. А ты не послушала меня. Так что, все по-честному, – размахивается, бьет меня щеке с такой силой, что моя голова резко отклоняется в сторону. Щека горит огнем, непроизвольно начинают бежать слезы.

Елена докуривает сигарету, кидает ее на пол, тушит, придавливая сапогом. Наклонятся ко мне. Вжимаюсь, боясь очередного удара, но она резко срывает с моего рта скотч. От острой обжигающей боли вскрикиваю, глотая недостающий воздух.

– Можешь кричать, сколько угодно. Тебя все равно никто не услышит. Мы далеко, – смеется она. – Да не бойся ты так. Я же облегчаю жизнь нам обеим. Помнится мне, ты хотела к своему мертвому мужу и ребенку. Так я отправлю тебя туда.

Мое сердце останавливается, я перестаю дышать, слышу нарастающий шум в ушах. Оглушительный шум. Боль в груди разрастается, заставляя корчиться, скулить. Елена еще раз бьет меня по другой щеке.

– Успокойся, не время для припадков. Мы еще не поговорили.

– Нам не о чем разговаривать! – кричу ей.

– Ну как же не о чем? Да приди ты в себя! Прекрати скулить, мышка! – тянет ко мне руку, а я пытаюсь отшатнуться, но она ловит меня за волосы, притягивает к себе, разжимает пальцы, слегка поглаживает по голове. – Больно тебе, мышка, больно? – спрашивает меня. – Вот и мне больно. Всю жизнь больно, – продолжает, не дожидаясь моего ответа. – Всегда было больно знать, что он с другими. Но с тобой в десять раз больнее, – говорит она, продолжая гладить меня по голове. – Не плачь мышка, скоро все закончится, боль уйдет. Я облегчу ее, прекращу. И нам обеим станет легче.

Елена убирает руку с моих волос. Встает со стула, выходит из комнаты. Я пытаюсь дышать глубоко, перед глазами все плывет. Мне кажется, что я вот-вот отключусь. Я даже хочу этого, чтобы ничего не чувствовать. Все мысли в голове смешаны, хватаюсь за одну из них. Елена сказала, что поможет мне облегчить мою боль, поможет встретиться с Марком. Я хочу, чтобы она это сделала, чтобы боль и агония прекратились. Я успокаиваюсь, глубоко вдыхаю, все скоро закончится. В голове возникает образ Роберта. Он сильный, он справится, он поймет меня. Ему есть, ради кого жить. А я должна уйти.

Елена возвращается. В ее руках бутылка красного вина. Она отпивает из бутылки, достает еще один пакетик с белым порошком, повторяет процедуру. Опять садится напротив меня.

– Он обвиняет меня в том, что я нюхаю вот эту дрянь. Вот скажи мне, мышка, разве он имеет на это право, когда сам подсадил меня на него? Не в прямом смысле, конечно, но все же, – усмехается она. Ее глаза не блестят больше гневом и яростью. В них абсолютная пустота. – Хочешь сказку? Такие мышки, как ты, любят сказки.

Смотрю на нее, и мне уже все равно, что она несет, я хочу, чтобы она побыстрее с этим покончила. Елена отпивает еще вина, отворачивается от меня и смотрит в стенку.