Судьба

– Если хотите поболтать – делайте это в другом месте, – проворчала старуха, поднимаясь на ноги. – Моя лавка слишком тесная, а терпение у меня не резиновое, чтобы слушать эту чепуху.

– Прошу прощения за перевод продуктов, Зенка, – извинился Акос.

– Я много чему научилась на твоих ошибках. И на успешных попытках – тоже, – с мягкостью в голосе ответила Зенка. – А теперь идите.

Старуха повернула ко мне морщинистое лицо и бросила оценивающий взгляд.

– Мисс Ноавек, – обратилась она ко мне, когда я вместо приветствия направилась к выходу.

Я кивнула в ответ и выскользнула.

Переулок был слишком узким, чтобы прогуливаться рядом, поэтому мы следовали друг за другом. Исса возглавляла наше шествие, а Акос замыкал. Через плечо Иссы я заметила Сифу и Айджу, ожидавших нас на забитой людьми улице в конце переулка. Сифа прикинулась, что любуется светящейся рыбкой, плавающей в высоком цилиндрическом аквариуме на прилавке рядом. Я не обманулась – она ждала нас.

Айджа нервно оглядывался через плечо. Его кудри были заправлены за уши. Волосы достаточно отросли, чтобы продемонстрировать естественную фактуру. На рубашке Айджи от плеча до плеча была нашита узкая лента, которая слабо светилась голубым. Большинство тех, кто жил здесь, добавляли некоторые элементы огрианской одежды в свой образ, чтобы быть заметными в темноте. Но не я.

Я чувствовала, что мне не место среди неожиданно воссоединившихся Керезетов, хотя, вероятно, встреча была подстроена оракулами, если я правильно поняла причину присутствия здесь Сифы и Айджи. Я уже было дернулась, чтобы уйти, то есть раствориться в бесконечной ночи, но Акос слишком хорошо меня знал. Я ощутила мягкий толчок в спину. Рука Акоса едва до меня дотронулась, но по телу пробежали мурашки.

«Сделай так снова», – подумала я.

«Никогда больше так не делай», – тут же передумала я.

– Прости, – тихо произнес Акос на шотетском. – Но может, ты останешься?

Позади него Сизи и Сифа обнимались. Сифа с нежностью гладила кудри дочери – прямо как моя мама.

Серые глаза Акоса умоляли меня остаться. Его лицо казалось желтее, чем должно было быть. После атаки на Воа уже неделю я держала дистанцию, отказываясь от всех облегчений, помимо обезболивающего. Я не позволяла себе теперь приближаться к Акосу, потому что знала, что его удерживала здесь только судьба. Он делал меня слабой. Всегда.

– Хорошо, – сдалась я.

– Я надеялась, что ты прилетишь, – сказала Сифа Сизи, которая глядела на Айджу.

Он стоял немного в стороне, обгрызая кутикулу. Его поза и движения все еще напоминали моего покойного брата. Это… приводило в замешательство.

– Айджа говорил, что это вероятно, – продолжала предсказательница. – Он только начинает, но его интуиция хорошо развита. Мы пришли, чтобы поспособствовать одному из вариантов.

– Ах! Наконец вы сознаетесь! – Я сложила руки на груди, чтобы спрятать кулаки.

Акос кончиками пальцев дотронулся до моего локтя, и боль развеялась. Я не позволяла себе смотреть на него.

– Да, – ответила Сифа.

Собранные на макушке кудри предсказательницы были зафиксированы шляпной булавкой. Маленькие камушки на конце булавки светились бледно-розовым.

– Пойдемте. Мы нужны в другом месте, – сказала Сифа.

– Вероятно, – уточнил Айджа.

– Вероятно, – согласилась женщина.

– Я не горю желанием проводить больше времени с оракулами, – сказала я.

Губы Акоса изогнулись в улыбке.

– Какая жалость, – сухо ответил Айджа. – Уверен, это потеря для нас.

Я уставилась на него. Я еще не слышала, чтобы Айджа шутил, особенно надо мной.

Времени ответить у меня не было, потому что я развернулась и увидела устрашающее зрелище: огрианское транспортное судно. По краям он был подсвечен люминесцентными лампами, но вездесущая мгла их затмевала, потому корабль выглядел как зависшая в воздухе морда чудовища. Поднятые крылья казались ушами, вентиляционное отверстие под передней частью фюзеляжа – ртом, а хвостом был рупор.

Огрианец в летной экипировке подошел к нам. Его кожа была темно-коричневой, но глаза переливались, словно рыбная чешуя. Они вбирали в себя свет и отражали его ярким серебристым блеском.

Я была уверена, что это – проявление его токодара. Но в чем он проявлялся, оставалось загадкой.

Где-то справа от меня Исса что-то буркнула себе под нос. Кажется, выругалась.

23

АКОС

Акос пытался понять, какие ощущения у него вызывал огрианский корабль, но во тьме это сделать было сложно. Сначала, когда Акос оказался на Огре, он решил, что небо здесь всегда одинаковое, но это было не так. Иногда бархатисто-черные небеса приобретали оттенок выгоревшего черного, а иногда даже становились практически синими. Сейчас небо было самого темного оттенка из возможных, и потому корабль практически растворился во тьме, но его очертания можно было разглядеть благодаря подсветке.

Исса вышла вперед.

– Привет, Пэри.

Совершенно точно ее голос не звучал холодно, но он никогда не звучал и тепло. Однако что-то все же в голосе Иссы переменилось. Она была знакома с этим человеком.

– Исса, – заговорил огрианец, – удивлен, что ты пришла.

– Меня назначили вести переговоры от лица шотетского народа.