Суд времени. Выпуски № 12-22

Сванидзе: Да, Леонид Михайлович, прошу Вас. Да, опрос свидетелей. Леонид Михайлович.

Млечин: Владимир Ростиславович, давайте вернемся к вопросу о том, был ли алкоголизм серьезной опасностью для нашей страны.

Мединский: Нет, безусловно, алкоголизм не был опасностью № 1 в стране. В стране были другие опасности. В первую очередь — порочная экономическая модель, отсутствие мотивации к труду, кадровая политика порочная и так далее. Но если мы будем отрицать важность антиалкогольной кампании, если мы будем отрицать эту постановку вопроса, то мы придем к тому, что вообще не надо этим заниматься, вообще не надо с этим бороться. А на самом деле мы живем сейчас меньше, чем в конце 60-х гг. Так? Средняя продолжительность жизни мужчины сегодня в 2010 году меньше, чем в конце 60-х гг.

Млечин: Я прошу прощения…

Мединский: Та краткосрочная… та краткосрочная маленькая тактическая победа, которую мы получили в результате антиалкогольной…

Млечин: Антиалкогольной кампании.

Мединский: …кампании сейчас снизошла на нет. Мы сегодня пьем больше, чем в 1984 году. Мы пьем хуже, чем в 1984 году. Кстати сказать, старая модель, советская модель употребления алкоголя, и Титов подтвердит это, — на порядок больше вина было — плохого, но на порядок больше вина было, чем сегодня.

Титов: 19 литров, сейчас — 7.

Мединский: Да.

Титов: 19 и 7.

Мединский: Да, 19 и 7 сегодня. Тогда почти не было пива. А сейчас это катастрофа. И то, что мы пьем сейчас, это не пиво, это синтетический напиток в основном. Водки стало больше. И вот эти вот разговоры о горбачевских ошибках и прочее — не надо лезть, не зная, в воду и так далее, — опасность их не в том, что мы правильно разбираем ошибки Горбачева, опасность в том, что они говорят: и сегодня не надо ничего делать и не надо это трогать — развалится Российская Федерация. Российская Федерация, уважаемый обвинитель, развалится потому, что в ней некому будет жить и работать, потому что мы с каждым годом деградируем, потому что мы вымирающая нация. Вот тогда она развалится, если мы не будем честно отвечать на те вызовы, которые перед нами ставит, в том числе, и проблема алкоголизма.

Сванидзе: Владимир Ростиславович, немножко я хочу в другой плоскости — реально ли было вообще начинать эту борьбу — с этим злом, несомненно, — имея в виду еще вот какую проблему: ведь с пьянством связан целый пласт, я бы сказал, отечественной культуры, если угодно. У Есенина целый блистательный цикл его стихов «Черный человек» непосредственно связан с этой темой. У Высоцкого какое количество стихотворений. Это наши два самых народных поэта за все времена. «Москва-Петушки» — наиболее блистательное андеграундовое прозаическое произведение Венечки Ерофеева. То есть это целый пласт народной культуры. Было ли на Ваш взгляд реально вот с помощью какой-то кампании, по-дурацки проведенной или не по-дурацки, вообще с этим справится? Как Вы считаете?

Мединский: Ну, Ваша Честь, с одной стороны Вы приводите народных поэтов… ну что же Вы одну пьянь-то приводите?

Сванидзе: Как? Кого? Есенина и Высоцкого? Это пьянь?

Мединский: Высоцкий еще и сильнее злоупотреблял. А возьмите…

Кургинян: Пушкина — «выпьем, добрая старушка…»

Мединский: А возьмите Пушкина, возьмите Лермонтова…

Кургинян: А что Пушкин?

Мединский: А возьмите Толстого.

Кургинян: «Что смолкнул веселия глас, раздайтесь, вакхальны припевы…»

Мединский: Ну, если Пушкин…

Кургинян: «…скорее бокал наливайте…»

Мединский: Сергей, всем бы нам так пить, как Александр Сергеевич. Здорово…

Кургинян: Ну… как бы…

Мединский: здорово бы жили. Ладно. Дело не об этом.

Мединский: На самом деле Вы правы, конечно, есть определенные, хотя сильно преувеличенный и сильно романтизированный пласт народной культуры, и Венечка Ерофеев не есть истинно… типично русский интеллигент.

Сванидзе: Ой, ли? Кто его знает, кто истинно типичный?

Мединский: Нет. Но все равно ведь надо что-то делать? Понимаете, вот мы сейчас ищем оправдания, но мы живем 59 лет. Но ищем оправдания. Надо что-то делать. Мы реально вымираем. И тут и алкоголь, и проблемы с медициной, и курение, и социальная апатия — ну, масса всего.

Сванидзе: То есть, Вы считаете, что все равно надо было начинать, и был шанс это сделать?

Мединский: Надо было тогда начинать.

Сванидзе: Если бы это было сделано умнее — такова Ваша позиция?

Мединский: Мы не смогли. И то, что мы не смогли тогда, надо начинать делать сегодня.

Сванидзе: Спасибо, я понял Вас. Сергей Ервандович, прошу Вас.

Кургинян: Я не хочу обсуждать вопрос, что делать сегодня. Я обсуждаю на этой исторической передаче конкретную антиалкогольную кампанию Горбачева.