Суд перед белым престолом

Иисус сказал так: «Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5:28). Это охватывает весьма просторную территорию, правда? Тут сказано: «ВСЯКИЙ... кто смотрит на женщину... с вожделением... уже ПРЕЛЮБОДЕЙСТВОВАЛ С НЕЮ... (видите, дорогие женщины, тут виновны двое!)... в сердце своем». Советую вам следить за тем, как вы одеваетесь, дорогие женщины. Девушки говорят: «Я ничего не могу поделать, если люди что-то себе думают. В этом нет моей вины». Как бы не так! Библия говорит: «Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем». Не знаю, как это относится к этим голливудским «звездам», но я не хотел бы быть в их шкуре на страшном суде. Советую вам следить за тем, как вы одеваетесь. Советую вам быть осторожнее, потому что перед судилищем Христовым вам надо будет дать отчет в том, какое впечатление вы, как христианка, производили на других людей. Библия говорит: «Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5:28). Вот почему мы придерживаемся несколько старомодных взглядов на одежду и на кукольные костюмы. Многие неспасенные религиозные фанатики не понимают этого, но причина именно такова.

Примерно год назад в Техасе один человек сказал мне как-то, что у них девушки носят такие тонкие платья, что москит может свободно пролететь через ткань, не повредив себе при этом крыльев. Бывает, что девушка наносит себе на лицо такой слой краски, что если какой-нибудь парень все-таки поцелует ее, то рискует отравиться свинцом. А видели ли вы таких, которые так сильно красят ресницы, что те сразу же слипаются, когда такая девушка моргает?

Но давайте вернемся к тому человеку, который стоит перед этим судом, и посмотрим, что он собой представляет. Он вор. Он говорит: «Я не вор. Я никогда ничего не крал». Неужели? Знаете, люди имеют нелепые представления на этот счет. Они считают себя честными, если не ограбили никакой банк, не взломали сейф и не вытрясли денежки из ящичка кассы. Странно, не так ли? А разве вы не украли у вашей матери десять лет жизни, заставляя ее беспокоиться о вас из-за того образа жизни, который вы ведете? Вы уверены в том, что не являетесь столь же испорченным, как гнилое мясо. Вы хотите сказать, что ни разу не украли десяти минут оплаченного вашим работодателем временем на то, чтобы устроить себе маленький перерыв и выпить чашечку кофе? А вы, ребята, разве вам не случалось, как говорят, украдкой снять пыльцу невинности с чьей-либо щеки? Вы уверены? Вы уверены, что не являетесь таким же воришкой, как и Альвин Карпас? Нет необходимости долго ломать себе голову над этим вопросом. Вы думаете, что надо ограбить банк, чтобы быть вором, но подумайте, что если вы выпотрошите какую-нибудь кассу, вас посадят в тюрьму или приговорят к пяти годам исправительных работ, но если вы украдете 30000 долларов у государственного дорожного департамента, вас сделают влиятельным чиновником. Все зависит от того, с какой стороны посмотреть.

Вы уверены в том, что вы честный человек, а не изворотливый мошенник? У многих из вас душа столь искорежена и искручена, что если бы истина всплыла на поверхность, вам бы приходилось по утрам ввинчивать себя в носки и ботинки. Некоторые из вас такие изворотливые мошенники, что могли бы пролезть через бочку рыболовных крючков и ни разу даже не уколоться. Я хочу спросить вас кое о чем. Я не пытаюсь разоблачить вас, но хочу, чтобы вы были честны со мной. Все встаньте, пожалуйста, на минуту. А теперь тщательно поразмыслите и будьте честны сами с собой. Если вы никогда ничего в вашей жизни не украли (яблоко, арбуз, ручку или карандаш), то можете сесть. Те, кто находится в первых рядах, могут оглянуться. Это может служить иллюстрацией исполнения пророчества: «Дом Мой домом молитвы наречется; а вы сделали его вертепом разбойников» (Мф. 21:13). Все можете садиться. Помню, как-то я задал этот же вопрос одному собранию в Фултоне, штат Кентуки, и одна женщина в дальнем ряду встала и села, встала и села. После собрания я спросил ее об этом. Она сказала: «Брат Ракман, я на самом деле в детстве поступила так, но тогда мы не называли это: «украсть» — мы называли это: «взять». Это напомнило мне, как один человек рассказывал о том, почему его отец попал в тюрьму. Когда я спросил его, за что его отец попал за решетку, он ответил, что тот попал туда за то, чего не сделал. И я спросил его: «А чего же он не сделал?» И получил ответ: «Он не вытер с сейфа отпечатки своих пальцев». В этом есть доля истины.