Суд над победителем

Вошедший через судейскую дверь старший судебный пристав на этот раз, как и все, был в черной мантии и парике. Он прошел в зал и попросил всех встать, объявив, что «высокий суд идет». Из той же боковой двери первыми стали выходить люди в светло-серых париках и длинных, черных, украшенных золотыми кантами мантиях. Это были чиновники суда: лорд-распорядитель, секретарь и его помощники. Все они несли в руках черные кожаные папки с документами. Следом вошли несколько олдерменов столичных округов, которые вместе с лордом-мэром Лондона имели право присутствовать на почетных местах, но лишь в качестве зрителей. Затем стали выходить и рассаживаться на своих местах присяжные заседатели, одежда которых ничем не отличалась от обычной. И, наконец, появились судьи. На них были ярко-красные пышные плащи, надетые поверх строгих черных костюмов и подпоясанные черными поясами, концы которых, украшенные шелковыми кистями, свисали до самого пола. Шею, плечи и спины судей закрывали широкие накидки из короткошерстного белого меха, на которые ниспадали длинные локоны светло-серых париков, свитых из конского волоса и походивших издали на шерстяные шарфы крупной вязки. Нижнюю часть просторных рукавов закрывали широкие манжеты из того же белого меха. Кроме этого из-под накидок свисали черные ленточки вязок, красные ленты с золотой бахромой и вензелями и что-то еще, делающее весь наряд достаточно сложным для детального восприятия. Назначения и смысла всех этих лент и пелерин Алекс не знал. Он знал только, что означает красный цвет судейских плащей, — сегодня предстоит разбирательство тяжкого уголовного преступления, и занимается этим суд палаты лордов. В противном случае судьи в Олд Бейли носили черные мантии, богато украшенные золотым шитьем и позументами.

Когда лорды-судьи заняли свои места в креслах (при этом несколько крайних кресел остались свободными), оказалось, что над их париками эффектно возвышаются вырезанные из темного дерева короны, которыми были увенчаны спинки кресел. Старший пристав предложил всем сесть. Лорд-председатель ударил деревянным молотком, и заседание началось.

После краткого объявления о существе дела, представления сторон и разъяснения их прав и обязанностей к Алексу обратился лорд-председатель:

— Согласны ли вы давать показания под присягой, говорить при этом только правду, одну лишь правду и ничего, кроме правды, даже если ответы на некоторые вопросы будут прямо свидетельствовать против вас?

— Да, ваша честь.

— Какого вы вероисповедания?

Алекс замешкался.

— Вообще-то я неверующий, — неуверенно произнес он.

— Что? Говорите громче, я вас не слышу.

— Никакого, ваша честь! Особенно после этой войны.

— Никакого? Вы атеист?

— Нет.

— Как нет?

— Я никогда не выступал против веры.

— А как вы записаны в метриках?

— Как римский католик, но…

— Все, хватит! Дайте ему католическую Библию и приведите к присяге.

Пристав принес священную книгу и водрузил ее на широкий верх ограждения, доходившего ему до нижнего края жабо. Рядом он положил небольшой листок из плотной бумаги, на котором был крупно напечатан короткий текст присяги.

— Клянусь Всемогущим Богом говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, — произнес Алекс, прикоснувшись ладонью правой руки к черной коже переплета.

Стукнула «судейская колотушка», и лорд Баксфилд, ткнув сверху деревянным молотком в направлении генерального атторнея, передал ему бразды правления. Встав из-за своего стола, Максвелл Файф поправил парик, одернул мантию и, раскрыв черную папку, зачитал обвинительный акт. На вопрос председательствующего о признании своей вины по первому пункту Алекс ответил отрицательно, а в отношении второго и третьего — признание своей вины подтвердил.

— Вы не отказываетесь от своих письменных показаний, данных ранее? — спросил лорд Баксфилд.

— Нет, ваша честь.

— И, тем не менее, не признаете себя виновным?

— Да, ваша честь.

— Мистер Скеррит, — обратился судья к адвокату, — как вы намерены строить защиту? Вам не кажется, что это тот случай, когда вор сознается в краже, но не признает себя виновным, поскольку не считает кражу преступлением?

— Ваша честь, — Скеррит встал и повернулся к судьям, — я намерен строить защиту моего клиента на том, что его действия были обусловлены рядом внешних факторов, поставивших моего клиента перед выбором: ничего не делать и тем самым не нарушать закон, либо поступить по справедливости, произведя определенные действия, противоречащие нормам нашего права. Выбрав второе, он нарушил закон, однако человек, поступивший вопреки закону по зову внутренних убеждений и справедливости, имеет право не признавать себя виновным и требовать судебного расследования с целью доказательства своей правоты.

Лорд Баксфилд пожевал губами, пытаясь осмыслить услышанное.

— Кто же тогда виновен, по-вашему? — спросил он.

— Я вижу здесь три варианта: либо не виновен никто; либо виновны те, кто своими действиями поставили моего клиента перед роковым выбором; либо неверно применен закон.

Лорд Баксфилд был явно недоволен услышанным.