Суд Линча

– Найти убийцу Лены, это что, способ самоутверждения? – Леднев казался слегка озадаченным словами Мельникова.

– Мне уже поздно думать о самоутверждении, – Мельников выпил холодную заварку. – Я тот, кто я есть, ни больше, ни меньше, таким и останусь. Просто я уже пошел по этому пути и теперь не хочу сворачивать. Хочу довести все до конца.

Глава восьмая

Квартира массажистки Инны Глебовны Бовт, превращенная в подобие антикварной лавки, поразила Мельникова обилием хрупких, бьющихся предметов. Он почувствовал себя комфортно, устроившись в глубоком кресле перед низким столиком, где красовались китайские кофейные чашечки, вазочки с конфетами и печеньем, а посередине стола большой ярко раскрашенный кофейник. Чашечки казались прозрачными и настолько хрупкими, что Мельников дотрагивался до них с осторожностью.

– Лена, её судьба, вообще характерны для современной актрисы, – Инна Глебовна долгим взглядом посмотрела в потолок. – Она не из тех, кто ложится под любого осветителя, администратора или помрежа, лишь бы роль получить. Долгое время она жила с той старомодной иллюзией, что талант сам пробьет себе дорогу, рано или поздно пробьет. Она много работала. Но её талант оказался никому не нужен. Пришло время разочарований, эти разочарования оказались слишком горькими. Сломать женщину просто. И Лена стала ломаться.

– Что вы имеете в виду? – спросил Мельников и тут же пожалел о своем вопросе. Все, что хотела сказать Бовт, понятно и без наводящих вопросов.

– Насколько я знаю, вы давно знакомы с семьей Ледневых, – Бовт пожала худыми узкими плечами. – Эта драма разыгрывалась у всех на глазах. Правда, за развитием событий никто внимательно не следил, потому что таких трагедий сотни, наша жизнь переполнена ими. Конечно, Иван Сергеевич мог в свое время помочь Лене, дать ей шанс самоутвердиться. Он пытался что-то сделать. Просил у знакомых режиссеров роли для Лены, хлопотал в театре, где она играла. Иван Сергеевич оказался не очень настойчив в своих попытках. Я осталась на Лениной стороне. Сложись жизнь по-другому с самого начала – и Лена осталась бы жива.

– Скажите, а в последнее время, за два-три месяца до кончины, поведение, привычки Елены Викторовны как-то не изменились? Возможно, что-то вам показалось странным, необычным?

– Мы в последние месяцы виделись не часто, поэтому мне трудно ответить, – Бовт задумалась и по своему обыкновению посмотрела в потолок. – И потом, Лена не из тех людей, которые любят обсуждать свои проблемы с подругами. Проблем слишком много, обсуждать их, значит жаловаться. А жаловаться она не любила. Считала, что у других людей своей головной боли хватает. Одно время, где-то полгода назад, она говорила, ей обещают роль в какой-то чеховской постановке. Режиссер, – Бовт назвала известное имя, – утверждал, что Лена рождена для этой роли. Он обещал вывезти труппу на европейские гастроли, позднее на какой-то американский фестиваль. На всех углах он орал: мы с этой постановкой так прогремим, что весь театральный мир перевернется. Но получился из этой затеи пшик.

– А почему затея со спектаклем сорвалась?

– Как всегда, финансовые затруднения, – Бовт вздохнула. – Хорошо заниматься творчеством, когда материальные проблемы решены.

– Какие-то новые люди в окружении Елены Викторовны появились?

– Видимо, вы плохо представляете, какую жизнь вела Елена перед своей кончиной. Неудачи не прибавляют нам друзей. Если в прошлые годы, годы жизни с Ледневым, вокруг неё толкались разные люди, в основном товарищи Леднева, собутыльники, случайные лица, то после их развода вся эта пена улеглась. Рядом с Леной не осталось никого, почти никого. Много времени она проводила на даче, за городом, которая до развода была, так сказать, семейным домом. Один раз застала на даче Лены некого Саню Почивалова, это известный в богемных кругах собиратель сплетен. Он пописывает в какую-то желтую газетенку. Про меня, порядочную пожилую женщину, он своим дружкам рассказал такую гадость… Даже не знаю, как вам это передать. Словом, говорил, будто я живу со своим кобелем. Но у меня никогда не было кобеля. Сука была, она от старости умерла ещё в прошлом году. Этот Саня, когда меня на даче увидел, тут же испарился.

– А что этого Саню привело к Елене Викторовне?

– Все его дела – собирать сплетни. Тогда он сказал, что заехал на минутку, гостил у знакомых, завернул выразить почтение. Наверняка, позже Почивалов рассказывал всем встречным поперечным, что Лена окончательно спилась, а он, добрая душа, привозил ей харчей, чтобы на своей даче с голоду не померла. Возможно, он ждал, чтобы Лена рассказала ему какую-нибудь гадость про бывшего мужа. Леднев фигура заметная, сплетни о нем – товар ходовой.

– Я знаю, Леднева поддерживала отношения с неким Лучниковым Кириллом, менеджером салона по продаже автомобилей?