Суд и ошибка. Осторожно: яд!

– Сразу видно, как мало вы причастны к театральному миру, мистер Тодхантер. Знаете, найти работу не так-то просто. А потом, – цинично добавил он, – каждый, кто может сказать о себе, что хоть пару лет продержался в труппе Джин Норвуд, прибавляет себе весу. Любой режиссер знает, что после дрессировки у Джин все становятся шелковыми. К тому же она отбирает только таких, кто действительно умеет играть, этого у нее не отнимешь. Проницательна и удовлетворяется только лучшим. Хотя, конечно, тому, кто стоит на одной доске с самой Джин, долго в труппе не жить. А с другой стороны, – рассудил мистер Бадд, – нельзя же надеяться, что она позволит другой актрисе переиграть себя на своей же сцене, верно? Вот, к примеру, дочери вашего приятеля Фарроуэя…

Мистер Тодхантер выпрямился.

– Фелисити Фарроуэй? Значит, она умеет играть?

– Еще как! Я мало встречал актрис, более талантливых от природы! Конечно, лоска и техники ей недостает, но способности у нее есть. А Джин растоптала ее так же, как многих других молодых актрис. Теперь никто не осмелится дать ей еще один шанс.

– Не осмелится?! – вознегодовал мистер Тодхантер. – Неужели директора всех театров трепещут перед мисс Норвуд?

Мистер Бадд поскреб свою синеватую от щетины скулу.

– Ну, если угодно, можно и так сказать. Мы, знаете ли, все в этой профессии – стадо овец. Стоит пронестись слуху, что мисс Такая-то никуда не годится и что ее как бездарность выгнали из последней постановки Джин Норвуд, мисс Такая-то может до конца жизни обивать пороги, но предложить ей роль никто не рискнет. Джин этот слух и пустит, будьте уверены. И так получится, что мисс Такой-то ходу на зрителя больше нет.

– Да зачем же мисс Норвуд губить девушке жизнь? – спросил мистер Тодхантер.

– А затем, что стерва, – коротко объяснил мистер Бадд. – Стерва, и все тут. Эй, официант!

5

Итак, в воскресенье утром мистер Тодхантер автобусом добрался до района Мейда-Вейл, где отыскал дом, номер которого назвала ему миссис Палмер, и вскоре беседовал с очаровательной молодой женщиной – светловолосой, голубоглазой, с персиковым цветом лица, но отнюдь не слабохарактерной, какими часто бывают особы, одаренные такой комбинацией свойств, как будто природа, поработав над внешней привлекательностью, глубже не пошла, сочтя, что с них и этого хватит. В этом отношении Фелисити Фарроуэй столь же походила на сестру, сколь обе они отличались от своего отца.

Она приняла мистера Тодхантера в крошечной гостиной, которую попытались осовременить, до предела сократив обстановку, – однако комнатка была так мала, что даже с тем минимумом мебели, без которого никак было не обойтись, казалась тесной. Взглянув на бесценную визитку Фарроуэя, предъявленную мистером Тодхантером, и отправив куда-то невзрачную девицу, которая делила с ней квартиру, мисс Фарроуэй усадила гостя в одно из кресел, второе, и последнее, заняла сама и выразила готовность выслушать все, что гость имеет сказать.

Мистер Тодхантер прибегнул к тому же зачину, который перед тем показался ему успешным, однако присовокупил к нему новую концовку, что вызвало неожиданную реакцию.

– Мисс Фарроуэй, меня всерьез волнует состояние вашего отца. Уверен, что и вы разделяете это чувство.

Использованный во второй раз прием стоил мистеру Тодхантеру немалого беспокойства, поскольку Фелисити Фарроуэй сначала уставилась на него, потом растерянно оглядела комнату, затем вернулась взглядом к его лицу и, наконец, разрыдалась.

– О Господи! – испугался мистер Тодхантер. – Я не хотел вас расстроить! Ради Бога, простите… я…

– Как же вы не понимаете? – захлебываясь слезами, выговорила мисс Фарроуэй. – Это же все же из-за меня же!

Сбитый с толку мистер Тодхантер даже упустил из виду столь экспрессивное строение фразы.

– Из-за вас? – эхом повторил он.

– Да! Ведь я их и познакомила!

– Ах вот что! Господи, ну конечно! Но…

– Да! – с жаром кивнула девушка. – Я знала, какая она, и знала, каков отец. Да меня утопить следует за то, что не сумела предвидеть, что из этого выйдет! Утопить! – И она уткнулась в носовой платок – кусочек шифона размером с небольшую почтовую марку.

– Полно! – в ужасе от того, что наделал, возразил мистер Тодхантер. – Зачем же так укорять себя? Уверяю вас…

– Вы ведь друг отца, правда?

– Да, я… видите ли…

– Значит, вы все уже знаете?

– Полагаю, что да, но… но давайте-ка вы мне расскажете обо всем с вашей точки зрения, мисс Фарроуэй, – сумел вывернуться мистер Тодхантер.