Субъект. Часть первая

– Также не могу оставить без внимания тот факт, что у многих из вас в докладах часто циркулирует слово «сознание», которое, по всей видимости, является отличительной чертой между нами и животными. Что у нас, судя по всему, наличествует бессмертное и неуловимое Я, которого лишена любая тварь, не относящаяся к хомосапиенс. Так вот, – её голос снова стал жестким и непререкаемым, – я вам скажу. Ваше Я – это программа, которой придерживаются атомы, составляющие нас. Ты не материя! – выкрикнула она кому-то из сидящих в первых рядах. – И ты тоже, – указала пальцем на другого.

– И ты схема, – глянув куда-то в мою сторону, заверила она, – по которой она принимает форму, позволяющую тебе жить, чувствовать себя и нагло полагать, что все эти атомы, из которых ты состоишь, принадлежат исключительно тебе.

Один сбой, что нарушит поддержание существующей только в виде материи схемы, – и происходит распад. Необратимый. Навсегда исчезает та уникальная организованность, которой придерживались все компоненты, образующие тебя. Энергия берется из всех тех же атомов, что своими взаимодействиями друг с другом образуют силу, реакцию, движение. Наше так называемое Я обуздало все эти реакции, сделав их совокупность осмысленной, направленной на конкретную цель, о которой атомы даже и не подозревают, не видя ничего дальше своих ковалентных собратьев. О, это больше похоже на рисунок на песке, что размывается с каждой накатывающей волной. И атомы, глядя на все размывающиеся детали схемы, рисуют по их подобию снова и снова, то же самое, всячески сопротивляясь все новым и новым приливам. У них только одна цель – сохранять рисунок в читабельном состоянии. А в одной из строк этого рисунка написан посыл, приказ, цель для атомов, что участвуют в этом – сохрани меня. И атомы следуют этому, а в случае непредвиденного сбоя или чересчур сильно нахлынувшей волны расходятся восвояси. Каждый в свою, непредсказуемую для него сторону. В направлении, которое они не способны сами выбирать. Они разлетаются и блуждают без дела, пока вновь не наткнутся на другое, придерживающееся очередной инструкции сообщество атомов, к которому они без всякого размышления примкнут.

Какой-то парень, втихомолку собравший всю свою сноровку, слинял из аудитории.

– Я – это архитекторский проект, – продолжала надрываться лектор, сделав вид, что не заметила ушедшего. – Вавилон, сооруженный миллиардами ничего не подозревающих рабочих. Ваша сущность призрачна и ощутима только лично вами, но только до тех пор, пока рисунок на песке цел. А стершись, он уже более не позволит самого себя прочесть. Он опыт, генетическая память, схема самоподдерживающейся организации, понятия о хорошем и плохом, не более чем печать в клубке многочисленных и скоропортящихся нейронов.

В какой-то мере животные точно так же оснащены собственным «Я», хоть и не способны это в полной мере выразить. Многие из них вообще о нем и не догадываются. Но вопиющей и привилегированной разницы нам это по сравнению с ними не дает. Так что теперь, – она довольно перевела дух, – в случае, если вам кто-нибудь задаст вопрос – кто же вы на самом деле? – ответ вы знаете. Организованная, отчасти контролируемая материя, живущая вопреки энтропии[14]. Материя, что способна охарактеризовать саму себя, ответив на этот вопрос.

– А что скажете насчет реинкарнации? – подала голос девушка с дредами и слегка замутненным взглядом.

– Что простите? Вы про перерождение?

– Да, жизнь после смерти. Сущность перетекает, – она с улыбкой произвела рукой плавный жест, – из одного тела в другое.

Лектор смотрела на нее с несколько секунд так, будто студентка ее открыто оскорбила. Но что-то во взгляде недоуслышанного преподавателя сломалось, потухло, она склонила голову, и устало потерла глаза.

– Если под жизнью подразумевается индивидуальность, то, как уже и было мной сказано – нет, – монотонно ответила она. – Ну а так, разумеется, материя, что работала на один организм, при его смерти распространяется по другим организмам, становясь их частью. Распространяется преимущественно перорально[15], предварительно пройдя через целый комплекс химических реакций, чтобы стать компонентом чего-то съедобного.

– Ага, – резюмировала студентка и вновь уперлась взглядом в галтель. Лектор тоже уперлась взглядом в папку с докладами, правда, ее глаза не двигались. Так прошло несколько минут. Студенты стали ерзать и недовольно посматривать на свои наручные часы.