Стылый ветер

– Ты оглянулась?.. Испугалась. О крошка, ты задрожишь еще больше, когда узнаешь, ЧТО я тебе приготовил, – прошептал Цебеш и, отбросив посох, направил руку в глубину нарисованной прямо в воздухе фигуры. – Постой. Я сейчас вспомню, как их зовут. Я вспомню, уж ты не волнуйся.

– Ольга!

Холодный ветер растрепал ее волосы.

– Что тебе нужно?

– Ты не передумала?

– Нет!

– Ну, тогда меня впустит в свою душу другая… Удивлена? Ты живешь в чужом теле. Воспользовавшись силой, полученной от меня, Цебеш вселил тебя в это тело. Но его истинная хозяйка жива.

– Она сумасшедшая!

– Тем лучше. Я ее разбужу, и она меня с радостью впустит. Разве не так? Она проснется, я в этом уверен. Стоит мне только позвать. Вот так: «Мария!»

Цебеш увидел ее лицо. Она стояла у костра, с одной стороны залитая светом огня, а с другой – светом луны. И взгляд ее был испуган.

Когда голодная луна
Увидит теплый след —
Туман поднимется со дна,
Туман – спасенья нет.

Рваные клочья сырой мглы постепенно заполняли долину внизу. Ахмет, поежившись, подбросил дров в огонь.

– Там, кажется, кто-то идет? – Ольга с ужасом смотрела вниз – на извивающуюся и исчезающую во тьме тропу.

Застонут мертвые в земле —
Безмерная тоска
Утопших, брошенных во мгле
И сброшенных со скал
Поднимет из земных глубин
И пустит на простор
Исчадье Ада – страх равнин,
Проклятье этих гор...

– Никого там нет, – произнес Ходжа деревянным голосом и натянуто улыбнулся. И словно в ответ, с тоскливым скрипом рухнуло на тропу дерево, перегородив путь в долину.

Волчий вой откуда-то снизу, кажется прямо из-под земли, заставил стреноженных лошадей в ужасе захрапеть и забиться. Ахмет взял Ольгу за плечи и посадил ее у костра, между собой и Ходжой.

– Ну ты, свинорылый! – не своим голосом завопил Тэрцо. – Выходи, чего прячешься! Я припас для тебя пару фунтов свинца, сын шакала и дохлой ослицы!

– Не стреляй, пока не увидишь отчетливо цель, – Ахмет был абсолютно спокоен. – Я не вижу огня. Значит, стрелять в нас, скорее всего, не будут. Что бы это ни было, оно должно подойти к нам вплотную. Подпусти это как можно ближе и пальни в него из мушкета. Я не знаю ни одной твари, которая бы выжила после пары пуль и крупной картечи в упор.

– А Цебеш? – несмело поправил Ходжа.

– Именно так мы его тогда остановили. Остановим и сейчас, если это, конечно, он.

«Мария!» – зазвенело у нее в голове.

Ольга сжалась в комочек за широкими спинами мужчин. Голодная луна сверлила ее своим глазом, а в голове вновь и вновь звучал окрик.

Волчий вой раздался теперь где-то справа, за грядой холмов. Ахмет уже разложил перед собой пистоли и мушкеты. Снизу, из долины, на них медленно, но неотвратимо наползал туман.

«Господи! Дай мне сил... Только бы не проснулась Мария, Господи. Ахмет смотрит наружу, он волков боится. Но главный враг у него за спиной. Что сделает Сатана, захватив власть над моим телом?»

«Мария! Проснись, я приказываю тебе именем всех сил Тьмы!»

«Нет! Ты все равно ничего со мной не сможешь сделать. Ни со мной, ни с Ахметом. – Ольга тихонько взяла в руки нож. – Интересно, успею ли я вонзить его себе в сердце, прежде чем Сатана захватит контроль над телом?.. На нож, наверное, лучше упасть. Тогда наверняка... »

С душераздирающим воем на поляну перед костром выскочили черные тени. Стреноженные лошади в ужасе забились. Одна из них, вырвавшись, бросилась в темноту, а другая, запутавшись в стянувших ноги ремнях, упала. Испуганное ржание прервал жадный рык накинувшихся на нее теней.

«Странно. У волков должны блестеть ночью зрачки. Или хотя бы отблески костра в глазах... Но у этих ни глаз, ни клыков не видно – одна только тень. Это даже не оборотни – какие-то призраки?»

– Шайта-а-ан! – от грохота заложило уши, а пороховая гарь закрыла все вокруг костра белой пеленой – это Ходжа не выдержал и пальнул из мушкета.

– Придурок! Теперь они бросятся на нас. Заряжай мушкет, я прикрою.

«Одумайся, Ольга! Я пока что еще могу это остановить, но потом будет поздно...»

«Нет!»

Звериный рык, собственный испуганный визг и чей-то воинственный вопль, заглушенный залпом еще двух мушкетов...

«Мария! Приказываю тебе именем сил, которым ты с рождения предназначена. Мария!»

– Не-ет! – Ольга схватилась обеими руками за рукоять ножа, но руки уже не слушались ее.

Удар опрокинул навзничь тело. Что-то огромное с воем упало в костер. Сверкнул клинок. Еще один выстрел. Испуганный вой.

Ольга лежала на спине, не шевелясь. Руки уже не повиновались ей. Да и все тело... Светло-голубой отсвет на востоке. Он медленно растекался по небу, постепенно превращаясь в розовый.

– Ты как? – Над ней склонился Ахмет. Камзол разорван. Глубокая царапина на правой щеке. – Испугалась?

– Да. – Ольга с удивлением обнаружила, что руки снова слушаются ее. – Все кончилось?