Ступень первая

Меня так, наоборот, появление Мальцева успокоило. Значит, в этот раз не отнесся к требованию божества спустя рукава. Не совсем пропащий этот Андрей и даже немного обучаемый.

— Мальцевы в контрах с Лазаревыми, — пояснил Хрипящий. — А вы под Лазаревыми.

— Мы не под Лазаревыми. У нас договор на пять лет. Взаимовыгодный, — пояснил я. — Я не вижу проблемы, даже если твоя сестра выйдет за Мальцева. Или ты хочешь к ним?

— Не, Мальцев гнида та ещё, — скривился Хрипящий. — Если не видишь проблемы, то я «за».

— Мы «за», — солидно поправил Глаз, уже чувствуя себя главой Службы безопасности. Он приосанился и расправил плечи. — Какие будут указания, шеф?

Интерлюдия 3

— Проверили этого Шевчука. Не мог он ничего заметить, — отчитывался Бледных.

Слушали его сразу оба Лазарева: глава клана и его старший сын. Внимательно слушали, просматривая записи с пока не демонтированных камер и датчиков артефактов. Они пытались обнаружить причину, по которой так хорошо замаскированные средства слежения были обнаружены. И кем? Каким-то хилым магом, которого даже не пожелал взять ни один клан.

— Так-таки не мог? — прищурился Андрей Кириллович.

— Все данные по нему как на ладони. Он ни в чем особенном не замечен, если не считать связи с криминалом. Но там был просто на подхвате, старательно уходил от всего того, что могло привести в тюрьму.

— Хорошее прошлое у финансового директора Елисеевых, — пренебрежительно хмыкнул Кирилл.

— Нас должно волновать не оно, а что может заметить этот прохиндей в принципе, — бросил Андрей Кириллович. — И как он может повлиять на Ярослава.

— Это я вам сразу могу сказать: ничего и никак, — ответил Бледных, потому что оба Лазарева уставились на него с вопросом в глазах. — У него просто не может быть ни знаний, ни умений. Кроме того, если вы внимательнейшим образом просмотрите всю запись, то обнаружите, что в тандеме Елисеев-Шевчук главный — Елисеев и что они не обменивались никакими сигнальными знаками.

— И что это, по-твоему, означает?

— Это означает, что Ярослав Елисеев пришел сюда, уже зная, сколько и чего стоит в этих помещениях, — уверенно ответил Бледных.

— Ерунда! — горячо возразил Андрей Кириллович. — Ты намекаешь, что ему слил информацию кто-то из наших? Ты вообще как это себе представляешь?

— Сложный вопрос, — с готовностью ответил Бледных. — У Елисеевых денег нет, поэтому вопрос о подкупе не стоит. — Андрей Кириллович под укоризненным взглядом сына опустил глаза на стол, но опровергать слова Бледных о наличии денег у Елисеевых, не стал. — Так что, возможно, Ярославу помогает кто-то из идейных. Кто-то из тех, кто уверен, что мальчика незаслуженно обошли вниманием. Насколько я мог заметить, он очень убедителен.

— Да уж, отец силу его убеждения испытал лично, — хмыкнул Кирилл.

Он больше намекал на отданные десять миллионов, чем на подписанный договор. С договора Лазаревы в любом случае получат свои деньги, а вот десять миллионов уплыли навсегда. Кирилл сам не понимал, почему его так злит потеря этих денег: они существенно не влияли на семейный бюджет и были тратой однократной. Можно было даже посчитать это вложением в потенциального союзника. Вот только представить союзником Ярослава он не мог. Кирилла не покидало ощущение, что Ярослав сейчас пользуется ими, используя, как трамплин. И даже невеликий уровень магии у Елисеева почему-то не казался препятствием для роста его клана. Слишком уж уверенно выглядел глава. Не по возрасту.

Тем временем Андрей Кириллович хмуро обдумывал слова своего начальника безопасности. Внук, который упорно отказывался от родства с ними, ему даже чем-то нравился. Но отказываться от возможности узнать чужую технологию Лазарев не собирался.

— Значит так, — решил он. — Убираем все, что поставили. Причем, убираем так, чтобы это видели. Чтобы персона, сочувствующая Ярославу, была уверена, что мы выполнили его требования.

— Отец, что за инфантильное решение? — удивился Кирилл. — Я тебя не узнаю. Что бы ты ни думал, Ярослав нам посторонний, поэтому промышленный шпионаж против него вполне допустим.

— А потом я лично приду проверить помещения на готовность и поставлю артефакты сам. Так поставлю, чтобы никто этого не отследил, — невозмутимо продолжил Лазарев-старший. — Если уж никому поручить нельзя.

Глава 6

Теперь с Глазом и его подручными меня связывала не только клятва верности, но и клановые узы. Как объяснил мне раньше Серый, они налагали обязательства на обе стороны и могли быть разрушены либо по обоюдному желанию, либо в случае грубого нарушения прав одной стороны другой стороной.

— Возвращаемся к Лазаревым все вместе? — спросил Серый.

— Нам нужно еще решить вопрос с мебелью, — напомнил я.

— А деньги? Я пас.

Я прикинул, что тысяч пятьсот от пожертвованных Лазаревыми могу потратить на нужды клана, все равно еще девять с половиной останется. Цифра, конечно, так себе, но мы на ней не остановимся, сначала доведем опять до десяти, потом до ста, потом… Я тряхнул головой, отгоняя совсем ненужные сейчас подсчеты.

— У меня найдется на что-то не очень дорогое.