Ступень Четвертая. Часть вторая

— Почему не решатся? Решатся. Но не в пользу твоей семьи, — спокойно ответил я. — Думаешь, тот, для кого тебя пытались украсть, просто так просит, чтобы я не вмешивался? Ему, кстати, передали ту же версию нашего разговора с твоим отцом. Поэтому в качестве морковки он совершенно спокойно предложил мне тебя.

— К-какой морковки? — растерялась Светлана.

— Которую ослику перед носом вешают, чтобы бежал куда надо. Вот противник твоей семьи и посчитал, что если мне гарантировано пообещают тебя, то я просто отойду в сторону и не буду мешать.

— Я не вещь! — опять вспыхнула она. — Меня никто никому не может пообещать. Папа твердо решил относительно меня — никаких договорных браков.

— А если папа ничего решать не будет?

— Тогда Саша будет решать, — гордо ответила она. — И он тоже не сторонник договорных браков.

— Свет, ты вообще понимаешь, что твою семью хотят убить? — спросил я. — Да, твои близкие — сильные маги, но их противник сейчас маг не только сильный, но и куда более умелый.

— И кто он? — требовательно спросила Светлана.

— Есть такое понятие, как государственная тайна. Если твой отец не посчитал нужным тебе рассказать, значит, он опасается, что с твоей стороны может быть утечка.

— Что ты говоришь! — она опять вспыхнула от злости, как лист бумаги, к которому поднесли спичку. — Я никогда не рассказываю посторонним ничего из того, что не должно выйти из семьи.

— Значит, император опасается, что ты проговоришься или выдашь тайну случайно. Например, как сейчас. Если бы я не выставил защиту от прослушивания, то наш разговор стал бы известен Ангелине, которая прохаживается по общей гостиной и время от времени пытается нащупать дыру для своего подслушивающего заклинания. Заклинание слабенькое, им вообще сложно что-то проковырять. Это она тебе рассказала?

Светлана подавила улыбку и замотала головой.

— Нет, это я ей рассказала. А так мне принесли записку от Даши Аксеновой.

Покопавшись в памяти, я не нашел никого с такой фамилией. Дена бы сюда — он бы живо всю подноготную выложил и самой информаторши, и ее семейства.

— Это кто? И каким боком она относится ко дворцу и твоей семье?

— Ну, она очень хочет быть рядом с Сашей, — чуть смущенно пояснила Светлана.

— И поэтому делает вид, что дружит с тобой, пересказывая при этом все сплетни, которые слышит. Даже самые невероятные.

Скорее всего, девица с Накрехом не связана, просто хочет заручиться лояльностью сестры при обработке брата. А вот Александру я бы на месте сестры рассказал бы все, потому что та, кто активно разносит сплетни, не подходит даже на роль жены главы клана, не то что будущего императора. Ну и проверить нужно от кого вообще пошел этот слух.

— Иногда полезно знать даже самые невероятные сплетни, — возразила Светлана. — Даже папа говорит, что из самой глупой сплетни можно извлечь пользу.

— Если рассказать подруге, — согласился я. — Вот смотри. Ты только что сказала, что никогда не рассказываешь посторонним того, что не должно выйти из семьи. А разве информация о том, кто к тебе посватался, не должна оставаться в кругу семьи?

— Ты определись, посватался или нет, — она неожиданно кокетливо улыбнулась.

— В данном случае — без разницы. Ты считаешь, что посватался, рассказываешь минимум одному человеку, а затем идешь устраивать мне скандал, чтобы и остальные члены нашей пятерки оказались в курсе. А еще лучше — все проходящие мимо.

— Извини, я очень разозлилась.

— Маг должен уметь держать себя в руках.

— Да, мне над этим еще работать и работать, — уныло согласилась она. — Я пойду, не буду тебе мешать.

Она уже почти ухватилась за ручку двери, как я спохватился и спросил:

— А почему ты так разозлилась, если уверена, что твой отец без тебя согласия не даст? Считаешь, что я неподходящая партия для такой выдающейся особы, как ты?

— Что? — она удивленно повернулась ко мне.

— Я хочу понять причины твоего отвращения ко мне.

— С чего ты взял про отвращение?

— Нужно сильно ненавидеть человека, чтобы так разозлиться при известии о том, что он попросил твоей руки, — пояснил я.

— Я разозлилась не поэтому. А потому, что с таким вопросом ты должен был подойти сначала ко мне.

— А если бы я подошел к тебе, что бы ты ответила?

Теперь уже я напирал на Светлану, а она не знала, куда глаза девать.

— Вот когда подойдешь с таким вопросом, тогда и отвечу, — заявила она, явно нервничая. — Пока, как выяснилось, ты с ним даже к моему отцу не подходил. И вообще, нам об этом думать рано.

Она панически зашарила по двери в поисках ручки и даже ее нащупала, но мою дверь открыть без моего желания не так-то просто, поэтому ручка даже не шелохнулась.

— Совсем рано?

— Совсем.