Студентка по вызову

Перевернувшись на спину и вытянувшись во всю длину кровати, Рик лежал спокойно, расслабленно – словно показывал мне, что хищник не планирует охоту в ближайшее время. А может, просто красуясь передо мной. В кожаной куртке и затертых джинсах, с обнажившимся из-под рубашки мускулистым животом, он выглядел моделью с картинки модного журнала, а не каким-то там заштатным профессором. 

И все это – твое, говорила его вальяжная, расслабленная поза альфа-самца. Твое, Снежана. Если пожелаешь.  

Я сглотнула слюну и отвела от крепкого живота глаза. Понять бы еще, хочу я его или… как он сказал? Боюсь? Да, поняла с горечью – я все еще боюсь.

– Может, ты голодная? Или что-нибудь выпьем?

Я неловко кивнула, обнимая себя руками.

– Да, я бы не отказалась. И от первого, и от второго. Пойдем на кухню.

Стараясь не показывать, с каким облегчением вылетаю из спальни, я помчалась прочь, на ходу забалтывая нарастающую панику.

– Очень надеюсь, что у тебя есть хотя бы яйца в холодильнике. Хотя тогда непонятно будет – это ужин или завтрак… Время-то уже к рассвету… Надо что-нибудь перекусить и завалиться спать… Как по-английски сказать, что утро умнее вечера? Или у вас так не считают?

– Не считают.

Он нагнал меня гораздо быстрее, чем я думала, что сможет. Развернул и прижал к двери огромного, хромированного холодильника. Не крепко, но надежно, и настолько неожиданно, что у меня дыхание перехватило. 

– Рик… Ты… ты сказал, что мне нечего бояться…

Слишком близко, слишком опасно…

Моя грудь почти касалась его – хорошо ощутимую под легкой рубашкой, грозя вжаться в нее при первом же вдохе… Я попробовала задержать воздух, не дышать, но спустя пару секунд пришлось все же шумно вдохнуть и… О боже, да… Я запрокинула голову, давя стон наслаждения – почему, ну почему у меня такая чувствительная грудь?

– Рик… не надо… прекрати…

Он тут же отошел от меня. Мгновенно. Оставляя стоять одну, прижатую к холодильнику, дрожащую, ошеломленную и… разочарованную?

– Прости… – он выдохнул, протянул руку и снова обнял меня – уже за шею. Медленно притянул к себе, давая возможность, если захочу, вывернуться и ускользнуть. Но почему-то это уже было не страшно.

– И ты меня прости, – я ткнулась лицом в его шею, подняла лицо и поцеловала в подбородок. – Я постараюсь не сходить с ума. Но и ты не дави, окей?

Он порывисто кивнул.

– Окей. Просто ты так набросилась на меня в участке… и я подумал, что уже можно…

Мы молча постояли несколько минут, во время которых я пыталась понять, почему я так осмелела в участке. Ведь реально же набросилась на него, сгорая от нетерпения и страсти…

Там было много людей – поняла вдруг. И не было ощущения, что я если поведу себя непотребно, придется за это… расплачиваться.

– Вот оно что… – пробормотала задумчиво, потираясь щекой о его рубашку.

Вот что меня гложет и мешает расслабиться. Подспудное ощущение вины за то, что произошло тогда, в его кабинете… Вины за свое распутство.

Вот почему я не убежала тогда, когда он начал принуждать меня, думая, что играет. Я просто вбила себе в голову, что сама спровоцировала его – то самое, вечное и неисправимое, русское-прерусское «самадуравиновата».

Сама пришла? Сама. да еще и в короткой юбке. Выпивала? Выпивала. Погладила мужчину по руке, постреляла глазками, повиляла призывно жопой? Изволь расставить ноги. Даже если не хочется. Даже если не планировала сегодня терять девственность и трахаться с абсолютным незнакомцем. А иначе-то как? Не по-людски это. Не по-женски.

«Динамить мужиков нельзя!» – вспомнила, как на заре взрослой жизни внушала мне подруга Таня, перетрахавшая к тому времени уже половину потока. – «Соблазнила, раззадорила – значит иди до конца и не трепыхайся. Все одно в полиции скажут – сама виновата, не надо было дразнить…»

– О чем думаешь? – Рик слегка толкнул меня плечом.

Я подняла на него голову. Кашлянула, неловко отвела глаза на секунду, но заставила себя снова посмотреть на него.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Я думаю… что знаю, как сделать так, чтобы у нас с тобой… что-то произошло. Возможно, даже сегодня.

Его взгляд загорелся такой надеждой, что мне даже жалко его стало.

 – И как же? – спросил хриплым от возбуждения голосом.

Охх… Как же сказать-то такое?

– Это будет непросто, Рик…

– Что угодно, детка. Я готов на что угодно.

Пару раз вдохнув и выдохнув, я наконец решилась.

– Мне кажется, для того, чтобы я перестала бояться, надо устроить так… чтобы я тебя какое-то время вроде как… соблазняла… или провоцировала… а ты ничего с этим не делал. Просто смотрел. И не трогал меня. Вообще.      

***

Высказавшись, я замерла, боясь посмотреть на него. А что если не согласится? А что если одумает, что я окончательно поехала мозгами и не захочет иметь со мной дело?

Или, что гораздо хуже, не выдержит, решит, все что это тоже игра, и соблазнение закончится заваливанием меня на спину? И я окончательно уверюсь в том, что секс – это плохо, страшно и очень-очень стыдно?

– Мастурбировать можно?

Я вздрогнула от простого и совершенно бесстыдного вопроса.

– Что?

Он поднял мое лицо за подбородок.