Студентка по вызову

Как жалко, что руки связаны – отвлеченно подумал он. Мозги, в отличие от всего остального, работали плохо. Сумбурно. Мысли были короткими и по большей части восторженными и однообразными – как так да почему? И зачем она здесь, у него на коленях? А, главное, что дальше-то делать?

– Ты… меня любишь? – хрипло переспросил он, вдруг в полной мере осознав, что именно она ему сказала.

Снежана неистово закивала. Набрала в грудь воздуха, будто хотела что-то еще добавить… и не найдя слов, поцеловала его – прямо в губы. Сама! 

Мысли окончательно перепутались, взорвались бурным фонтаном, мышцы напряглись, превращаясь в один сплошной сгусток энергии…

Отвечая и хватая ртом сладкие губы, он рванул вперед, чуть ни вывихивая руки из предплечий… И вдруг понял, что за возможность оказаться сейчас в уединенном месте, да со свободными руками, отдал бы сейчас если не душу, то полжизни точно.

Вокруг уже раздавались смешки, вот-вот появятся грозные ребята в синей форме, но ему было плевать – он хотел ее так, что ум за разум заходил, хотел всю – с ног до головы, а больше всего – повалить ее на кровать, ноги раскинуть в стороны, приподнимая бедра… и лицом туда, между стройными ножками – в нежное, розовое и, без сомнения, пахнущее так, что первый раз придется спустить в штаны…

– Она его сейчас трахнет… – хихикнул кто-то женским голосом совсем близко.

Это не то, чтобы привело его в чувство, но хоть заставило приоткрыть глаза и посмотреть, кто это там посмел вякать во время такого важного действа… А вот Снежана, похоже, сразу же пришла в себя. Ахнула от собственного бесстыдства, отпрянула от него, хотела было уже слезть, но он не позволил – поднял высоко колено, прижимая ее к себе обратно.

Вздохнув, она положила голову ему на грудь, а сам он уставился в глаза дородной мексиканке в лосинах, с удовольствием наблюдающей за неожиданной в обезьяннике сценой страсти.

– Охрененная жизнь у тебя, чувак, – похвалила она. – Бурная. Наркоты хочешь? Могу подогнать.

Не успел он ответить, вмешалась еще одна.

– Да он и так на кокосе. Видала, как Лютику врезал? Сотрясение, как пить дать… И девка его явно кокосом балуется – этих белых просто так не заметают…

Рик моргнул. Снежана медленно подняла голову. Оба переглянулись, только сейчас начиная понимать, в какую передрягу они вляпались.

– Мы, получается… арестованы… – констатировала эта капитанша Очевидность.

– Да, – тем же тоном ответил ей. – Арестованы. Точнее, задержаны… Но ты-то почему?

– Слишком яростно прорывалась, чтобы остановить тебя, – ее губы вдруг искривились, глаза опасно сузились. – Можно я еще раз дам тебе пощечину?

– Можно, – разрешил он, на всякий случай снова закрывая глаза.

Но получил не пощечину, а еще один поцелуй – такой жаркий, что после него ей точно придется не слезать с его колен минут пятнадцать. Хотя… скорее всего это только усугубит положение. 

– Зачем ты это сделал? – чуть запыхавшимся голосом спросила она, отрываясь от его губ.

– Ты хотела меня сдать... Я предпочел сдаться сам.

Полыхнув взглядом, она вцепилась в его плечи с таким видом, будто хотела как следует встряхнуть.

– Я хотела заявить, что потеряла сумку! Вместе с российским паспортом и визой! Идиот.

– Оу… – ожидая чего угодно, но только не такого простого варианты, он слегка подвис. Почему-то даже в голову не приходило связать визит Белоснежки в полицию с чем-либо, кроме него самого. И до этой секунды все было просто – сначала захотела его сдать, потом передумала и попыталась остановить. А оказалось – дурак-то он сам, а его умненькая девочка – вообще не причем.

– Вот тебе и оу… – пользуясь его беззащитностью, Снежана щелкнула его по лбу. – Как ты вообще мог подумать обо мне так плохо? Я ведь обещала тебе!

– Погоди, погоди… – он мотнул головой, морщась от наплыва мыслей. – То есть, мы сидим здесь, арестованные из-за какого-то идиотского… недопонимания, а могли бы спокойно объясниться, поехать ко мне домой и устроить многочасовой мара…

– Тшш! – шикнула она, многозначительно показывая головой на слушающих каждое слово мексиканок. Потом медленно кивнула. – Могли бы. Но, похоже, недопонимания – наш конек.

Он криво улыбнулся.

 – Похоже на то. Надеюсь, у нас получится с него слезть.

– Это зависит от того, насколько один профессор научится слушать, а не предполагать. И отвечать на телефон, когда ему звонят.

– На телефон? – он непонимающе нахмурился. – Ты мне звонила?

– Раз сто! Почему ты не отвечал?!

– Хмм… – про свой телефон он как-то даже не вспоминал, дожидаясь возле Макдональдса, а потом догоняя ее на машине. Потом вдруг осенило – Бейб же сама уронила его на пол, когда прочитала его сообщения! И никто не обратил внимания, потому что звук был заглушен чем-то мягким…

Он выпрямился, теперь уверенный в своей догадке.

– Я знаю, где твоя сумка! 

– Где? – она недоуменно уставилась на него.

– Там же, где и мой телефон, по всей видимости. У меня в машине. Под пассажирским сиденьем.

Она ахнула.

– Какой кошмар. И мы сейчас в тюрьме просто потому, что… рассеянные идиоты?

– Именно, – он кивнул. – Оба – рассеянные идиоты. А не только я один.