Сципион Африканский. Победитель Ганнибала

Для сегодняшней мысли такое объяснение представляется не только вероятным по сути, но и дает ключ к пониманию человека, обязанного своими триумфами — военными, политическими или дипломатическими — прежде всего глубочайшему проникновению в психологию людей. Более того, Сципион применял этот дар, как дирижер великого оркестра, к достижению мировой гармонии. Проводя свою политику от войны к миру, он действительно достигал согласованности, которая полностью соответствовала музыкальному определению: «комбинация, которая и своей… гладкостью, и своим логическим происхождением, и целью в плане может сформировать точку гармонии». Как дирижер человеческого оркестра, он имел, однако, две слабости: одну врожденную, а другую — развившуюся с годами. Он не мог воспринимать низких нот — узости и низости, до которых люди могут опускаться, и возвышенность духа, рожденная из его власти над людьми, помешала ему различить первые ноты дисгармонии, которая должна была испортить славную симфонию, уже почти завершенную.

Глава 1 РАССВЕТ

Публий Корнелий Сципион был рожден в Риме в году 517-м от основания города и, стало быть, в 235 г. до н. э. Хоть он и принадлежал к одному из самых прославленных и древних семейств — Корнелиям, — ни строчки, ни даже анекдота не дошло до нас о его детстве и годах учения. В самом деле, до момента, когда он был избран, благодаря стечению обстоятельств и своей собственной инициативе, командующим армией в Испании, история дает нам не более чем случайные беглые упоминания о его пути. Но и эти скудные и краткие сведения значительны. Первое относится к битве при Тицине, первому столкновению Ганнибала с римскими войсками на италийской земле после знаменитого перехода через Альпы. Здесь юный Сципион, семнадцатилетний паренек, сопровождал своего отца, римского командующего. Если в своей первой битве Сципион оказался среди побежденных, то он, по крайней мере, вышел из нее с завидным отличием. Расскажем эту историю словами Полибия: «Его отец поставил под его команду отборный отряд конницы (в резерве на небольшом холме), чтобы обеспечить его безопасность, но, когда он заметил своего отца в гуще битвы, всего с двумя или тремя всадниками, окруженного врагами и опасно раненного, он сперва попытался повести за собой на выручку тех, что были с ним; когда же они временно замешкались из-за множества врагов вокруг них, он, как говорят, с отчаянной смелостью атаковал окружающих врагов один. Остальные были теперь вынуждены поддержать атаку, устрашенные враги бежали, и Публий Сципион-старший, так неожиданно спасенный, первым приветствовал сына как своего избавителя». Говорят, консул приказал наградить сына боевым отличием, аналогичным нынешним крестам за храбрость, но сын отказался, заметив, что «деяние само содержит в себе награду». Подвиг делает честь отваге юного Сципиона, но результат, как подчеркнуто Полибием, делает еще большую честь его психологическому чутью. «Завоевав этим подвигом общепризнанную репутацию храбреца, он в дальнейшем избегал подвергать себя опасности без достаточной причины, когда страна надеялась на него или зависела от его успехов, — поведение, характерное не для командира, полагающегося на удачу, а для мужа, одаренного высоким и тонким разумом».

Для людей нынешнего поколения, имеющих личный военный опыт, этот пункт может иметь большее значение, чем для кабинетных историков. Для первых командующий, который пытается заменить батальонного командира, бросаясь в битву и пренебрегая своими собственными руководящими обязанностями, вовсе не является той героической и вдохновенной фигурой, какой он представляется людям штатским. Для некоторых воинов, не относящихся к числу любителей опасности ради нее самой — такие люди редки в любой армии, — этот пункт зацепит в памяти струнку, напомнив, как моральное влияние на своих людей, которое дается одним подобным подвигом, позволяло впоследствии принимать личные предосторожности, которые больше подходят офицеру, которому доверены жизни других. Пусть дома штатские обливают презрением германского офицера, «ведущего» своих людей в бой, оставаясь позади. Солдат-фронтовик думает иначе, ибо знает, что, когда потребовало дело, его офицер не поколебался рискнуть, бросить на кон свою жизнь, подавая пример. Еще живет история о германском офицере, который возглавил отчаянную атаку верхом на белом коне.

Подвиг, слава и популярность, которые он принес, так благоприятно начали военную карьеру Сципиона, что принесли с собой быстрое продвижение по службе. Спустя менее двух лет, в 216 г. до н. э., Ливий говорит о нем как об одном из военных трибунов, из числа которых назначали командиров легионов. Да и сам по себе этот пост означал одного, из заместителей командира легиона или офицера его штаба. Если нужна параллель, ближайшим современным эквивалентом будет штабной полковник.