Но она была несчастна. Она не ощущала того уровня заботы, которая окутывала ее всю жизнь. Она привыкла, чтобы ее желания исполнялись, чтобы вокруг нее суетились, чтобы можно было с кем-то покапризничать, кому-то пожаловаться – все равно на что, главное, чтобы вызвать участие окружающих. А теперь? Прислуга – чужие люди; да Марина, взлелеянная в семье партработника, не стала бы общаться с ними на равных. Забота должна быть не за деньги, а бескорыстная; подделки Марину не интересуют! Сын? Стасик благодаря баловству Андрея вырос таким нечутким грубияном, кроме того, у него переходный возраст… На самом деле Стас, с ранних лет разобравшийся, как мамочка помыкает окружающими, прилагал все усилия, чтобы не позволить помыкать собой, однако Марина этого не понимала… К кому еще обратиться? К друзьям? Но Марина так и не завела друзей; все ее друзья были друзьями Андрея и совсем забросили ее…
Накануне отъезда Игоря в Озерск Марина слегла с температурой. Не такой уж высокой, всего тридцать семь и шесть, но ей очень нравилось чувствовать себя больной и совершенно несчастной, гонять, больше обыкновенного, прислугу, вызывать по нескольку раз докторов и требовать повышенного внимания от сына. Марине вспомнилось, что в добрые старые времена больным обязательно наносили визиты знакомые, дабы засвидетельствовать свое почтение и пожелать скорейшего выздоровления. И так вдруг отчаянно захотелось уподобиться светским дамам прошлого, что Марина потянулась к телефону, перелистнула записную книжку и остановилась на кандидатуре Инны Гаренковой. А что? Вполне подходящий вариант. В ее, Марины, тяжелом положении – овдовела, да еще больна! – не так плохо будет пообщаться с женщиной, которой еще хуже, ведь ее недавно бросил муж. Да и Алинка что-то давно не приезжала к Стасу… Решено – Марина звонит Гаренковым.
Инна, конечно, сначала мялась, бормотала что-то про какие-то дела, но Марина всегда умела выпросить то, что ей было нужно. Ах, еще и Алина дома? Ну и отлично. Бери дочь – и ко мне. Ну и что, что машина барахлит? Такси вызови. А еще лучше – пусть вас привезет Володя, я так давно его не видела, соскучилась… Ну все, значит, договорились, жду.
Тот факт, что безотказный Володя жил не под боком, на Рублевке, как они с Инной, а в Москве, на Дорогомиловской, Марину не слишком смущал. Как и то, что у него, свободного мужчины, могли быть свои планы. Она позвонила другу покойного мужа и дала четкие инструкции: тотчас смотаться за Гаренковыми и доставить их к ней домой. Володя, как и следовало ожидать, безропотно согласился и сразу отправился разогревать свою «железную лошадку».
Володя за рулем, уверенно и с удовольствием ведет машину. Алина рядом с ним, на заднем сиденье Инна.
– Осторожнее! – волнуется Инна. – На дорогах гололедица…
– Ну что ты, мам, прямо как прогноз погоды! – смеется Алина. – Дядя Володя – классный водитель, ему любая гололедица хоть бы хны. Правда, дядь Володь?
Володя кивает, но улыбка его сдержанна. Сосредоточенным взглядом он смотрит в лобовое стекло и крепко держит руль. Эти загородные трассы – опасная штука: никогда не знаешь, чего от них ожидать… Тем более сейчас, в такую погоду, когда днем светит солнце, а как стемнеет, все, что оно успело растопить, превращается в настоящий каток…
Впрочем, ему и гололед не страшен. За рулем Володя, как и в архитектуре, – царь и бог. Нигде ему не бывает так спокойно и уютно. Порой он спрашивает себя, была ли в его жизни женщина, с которой ему было так же спокойно и уютно – и не находит ответа. Пожалуй, нет. Ни одна из трех жен не давала ему полной надежности и уверенности – и ни одна, заметьте, не разделяла его увлечение автомобильными путешествиями. Казалось бы, авангардная нестандартная Жанна способна была сделать усилие и проникнуться его увлечением? Но – нет. Значит, не захотела. А если так, нечего и жалеть о несостоявшейся семейной жизни! Надо просто принять как данность, что он – всесветный бродяга, судьба которого в том, чтобы проектировать дома, в которых он никогда не будет жить. Почему? Не из-за того, что не в силах платить за квартиру. Просто потому, что оседлость убивает в нем что-то важное, тот бродяжий вольный дух степных кочевников, который благодаря какой-то причуде генетики проснулся в нем.
Ему нравится бесцельно ехать вперед, открывая для себя новые города, новые лица, новые памятники и природу. Но не менее – мчаться вперед, имея перед собой ясную цель. А если эта цель – выполнить просьбу женщины, тогда еще лучше. В такие минуты Володя мысленно надевает на себя рыцарские доспехи. Главное для рыцаря – чтобы конь не подвел!
А конь у него – надежный. Точнее, даже не разберешь, что такое для него машина – конь или броня. «Или-или» здесь нет: и то и другое сразу. Конь – потому, что несет вперед. Броня – потому, что защищает от снега и дождя, от перепадов температуры, от всего заоконного мира унылой России. Потому что в этом его черепашьем панцире его не достанут никакие неприя…