Сценарий Анжелы

Она стояла в проёме двери в гостиную и смотрела на его раскрасневшееся пьяное лицо. Отец был очень крупный человек – фунтов триста пятьдесят в нём было точно. Она его боялась. Её колени сводило, зубы хотели начать выстукивать дробный марш, но она держалась изо всех сил. Нельзя выказывать страх. Нельзя.

– Почему так таращишься? – рявкнул отец, видимо, не найдя более весомого повода заорать. – На мне что-то написано? Может, у меня на лбу надпись: «Пьяный урод», а? Это ты хочешь сказать?!

– Нет, – Анжела осталась на месте. – Я…

Дыхание перехватило, и она очень близка была к тому, чтобы просто убежать себе в комнату. Боже, как она боялась! Но потом она вспомнила, как просидела до полуночи, беспокоясь за это отвратительное существо, и слова вырвались из губ, прежде чем она успела их остановить:

– Я ухожу, отец.

Он осёкся на полуслове; в затуманенных хмелем глазах мелькнуло безмерное удивление.

– Что ты сказала? – очень тихо спросил он.

Повторять было уже легче:

– Я ухожу.

Казалось, лицо Томаса Ороско вот-вот лопнет. Кровь ещё больше прилила к щекам, придав им багровый цвет. Ноздри расширились, и Анжела увидела, как его лицо перестало быть человеческим. Она могла в эту секунду упасть в обморок от страха.

– И куда, – он громко икнул, – и куда, позволь спросить, моя милая, ты идёшь? Выносить мусор?

– Нет, – сказала она, собирая остатки сил. – Я ухожу от тебя. Буду жить где угодно, но только не с тобой.

Больше разговаривать было не в её силах. Анжела повернулась, прошла к себе в комнату, обливаясь холодным потом, и стала собирать свои немногочисленные вещи. Четверть часа спустя дверь её дома навсегда закрылась за её спиной. Она пробежала по пустой лестнице вниз, размазывая слёзы по щеке, и её била крупная дрожь.

Анжелу разбудил странный шум в гостиной. Она проснулась внезапно, будто кто-то включил в мозгу освещение. Только что её не было – и теперь она недоумённо разглядывает лицо, которое находится в пяти дюймах от её собственного лица. Незнакомое лицо с тёмными волосами до плеч, покрасневшими карими глазами. Какая-то женщина?.. Что она здесь делает?

Она повернула голову, и лицо повернулось вслед. Это были её собственные волосы, её глаза. Она смотрела на своё отражение. Во сне она несколько раз перевернулась и теперь растянулась у самой стены. Зеркальная поверхность находилась совсем близко.

Звук в гостиной повторился. Звук ботинка, наступающего на осколки стекла. Там кто-то был, кто-то ходил, искал её… Не успело осознание факта перерасти в панику, как в открытом проёме двери появился мужской силуэт. Человек в зелёной куртке нерешительно остановился, увидев девушку, лежащую у зеркала. Она увидела его даже не в зеркале, а на блестящем лезвии ножа, который находился в её правой руке. Отражение было чуть перекошено, но она узнала его. И ещё успела удивиться, откуда взялся нож в руке. Вроде бы она его бросила.

Человек поспешно поднял руки вперёд, демонстрируя ей пустые ладони. Что-то его опять испугало…

– Это ты, – просто сказала Анжела, не оборачиваясь. Спросонья голос был слабый и невнятный.

– Да, – осторожно кивнул мужчина, не отрывая глаз от ножа, заляпанного кровью. – Мы уже виделись, так?.. Меня зовут Джеймс.

– Анжела.

Казалось бы, нужно встать или хотя бы повернуться лицом к собеседнику, но ей не хотелось. Мир на лезвии ножа был тусклым и повёрнутым под странным углом, и ей это нравилось. Она могла бы лежать так долго. Сейчас она испытывала досаду на человека в зелёной куртке – Джеймс, так, кажется, он назвался? – что ему нужно было прийти сюда именно сейчас.

– Хорошо, Анжела, – Джеймс медленно шагнул к ней и присел на корточки, – я не знаю, что ты задумала, но знаешь… Всегда есть другой путь.

Её взгляд остановился на потёках крови на острие. Мужчина думает, что она хочет покончить с собой. Что она сумасшедшая. Анжеле он вдруг стал противен. Взгляд, подобострастно следящий за каждым движением, и шаги, нарочито плавные и тихие. И масляный голос психиатра…

– Разве? – вяло спросила она. – Почему ты так уверен в этом? Ведь ты такой же, как я… Всегда проще убежать. Это то, чего мы заслуживаем.

– Нет, Анжела, – Джеймс в отражении снова поднялся на ноги. От Анжелы не укрылось, как на лице его мелькнула паника. – Я не такой, как ты.

Она улыбнулась:

– Ты боишься, Джеймс, верно?

Он плотно сжал губы. Анжеле вдруг показалось, что сейчас он повернётся и уйдёт, хлопнув дверью. И будет до конца дней ненавидеть её…

– Извини, – поспешно сказала она и наконец перевела взгляд на самого Джеймса, а не на его зыбкий образ на стальной глади. Настоящий Джеймс оказался более худощавым и менее самоуверенным, чем его отражённый двойник.

– Всё в порядке, – примирительно сказал он. Анжела почувствовала, что ему опять хочется уйти, но он мучительно заставляет себя продолжать разговор. – Ты нашла свою мать?

Откуда он знает?!