Структура

— Сколько пальцев? — Спросил меня один из врачей, высокий и худой парень примерно моих лет, показывая знак «виктори». Второй, потолще и постарше большими ножницами срезал с меня остатки одежды, одновременно устанавливая какие-то приборы.

— Два, — сообщил я.

— Сто десять на пятьдесят, — сказал плотный, после того, как что-то сжало мне левую руку — Сильная кровопотеря, судя по всему пуля задела плечевую кость и вышла наружу. Трещина как минимум…

— Какая группа крови, боец? — Спросил у меня высокий, вкалывая мне иглу в левую руку.

— Ноль плюс, — сообщил я, поморщившись, — плотный что-то делал с правой рукой.

— Идеальный донор, — чему-то обрадовался высокий. — Саша, кубик тримеперидина дай ему.

— Уже, — сообщил плотный Саша, что-то вкалывая мне в ногу.

— Щас полегчает, — пообещал длинный, а я вдруг почувствовал, как чья-то дрожащая прохладная ладошка легла мне на лоб. — Девочке дай дексавена полкубика, ее трясет всю.

В машину забрался Дима. Усевшись на специальное кресло возле двери, он закрыл за собой створки. Машина медленно тронулась с места.

— Как пациент? — спросил он, глянув на высокого.

— Жить будет, — жизнерадостно улыбнулся тот, устанавливая капельницу. — Но, пожалуй, нужна операция, тут кое-что подлатать надо и рентген обязательно.

— Тогда в больничку, — велел Дима водителю и посмотрел на меня. — Петь, тебя отвезем в небольшую частную клинику в Юрмале, возражений нет?

— Надолго? — прохрипел я. Как-то полегчало. Плечо перестало болеть, куда-то ушла тошнота. Только пить хотелось.

— Сегодня подлатают, а завтра, если врачи разрешат, перевезем в «Цитадель». У нас тут, похоже, война начинается…

— Что за война? — Спросил я, сглатывая слюну. — Ребята, дайте попить.

Кто-то сунул мне в рот трубку, и я втянул в себя холодную и чуть солоноватую жидкость.

— Странные вещи творятся, — между тем говорил Гордеев. — В Риге несколько терактов — взорваны правительственные здания, массовые нападения вооруженных людей на объекты военной инфраструктуры и полиции. По некоторым данным погибли премьер, президент и спикер Сейма. Говорят, что тяжело ранен Нахимов.

— Нихрена себе. А кто все это делает? — Пробормотал я, чувствуя, как мысли расплываются.

— Непонятно пока ничего…

— Дима, нам нужен лазер, — собрав остатки соображалки, пробормотал я. — Надо добыть его, сегодня, как планировали.

— Добудем, если надо, — кивнул Гордеев, лицо которого стало расплываться.

— Если лазер заберем, послезавтра можно будет закончить монтаж… А дальше… — Я почувствовал, что теряю мысль.

— Я все понял, отдыхай, — кивнул «специалист по безопасности», похлопав меня по ноге. — Будет тебе лазер…

Дальше наступил кайф. Я почти ничего не понимал, но было хорошо. Вокруг что-то происходило, кто-то что-то говорил, потом меня куда-то везли, но это я уже плохо помню. В какой-то момент я увидел перед собой большие Ликины глаза и растворился в них.

Пробуждение не сказать, что было приятным. Очень хотелось в туалет и одновременно пить. Голова была тяжелой, ныло плечо. Рядом что-то довольно противно пикало. Собравшись с силами, я, наконец, открыл глаза.

Белый потолок, освещенный красноватым светом уличных фонарей, кровать, маленькая комната, какое-то медицинское оборудование, от которого, собственно и шел этот мерзкий звук. В левую руку была воткнута игла, от нее к высокому штативу тянулась прозрачная трубочка. И что-то в меня капало. Правая рука от локтя до ключицы была закована в гипс. Приподняв голову, я оглядел окружающее пространство. Возле окна стояла небольшая кушетка, на которой, свернувшись калачиком, спала Лика.

За окном было темно. На улице слышались какие-то голоса, хлопали двери. Заметив на стене выключатель с надписью «вызов медперсонала», я протянул к нему левую руку и надавил. Где-то за дверями раздался звонок и через минуту в палату заглянул парень в форме и с автоматом — один из тех, кто забирал нас от памятника. Кажется, его звали Сергей. Убедившись, что никто не покушается на мою жизнь, он посторонился, пропуская внутрь уставшую девушку в светло голубом халате, которая, войдя в палату, включила свет.

— Доброй ночи, — негромко поздоровалась она по-русски без акцента, подходя ко мне. — Проснулись? Как себя чувствуете?

— Бывало лучше, — прохрипел я. — Сестричка, очень хочется пить и писать…

— С чего начнем? — улыбнулась она, поправляя мне подушку.

— С последнего, — хмыкнул я, кинув взгляд на спящую Лику.

Ловко проделав процедуру, девушка выкинула в мусорник резиновые перчатки и, подойдя к кулеру, налила полстакана воды.

— Спасибо, — поблагодарил я ее за все, с наслаждением глотая воду. — А что вообще в мире делается? И где я?

— Вы в частной клинике «Асари», — сообщила мне она, что-то регулируя в капельнице. — Несколько часов назад вам делали операцию на руке. Подробности доктор расскажет, утром. Извините, мне надо бежать…

— А число какое сегодня? — поинтересовался я.

— Уже десятое, — девушка кинула взгляд на запястье. — Постарайтесь заснуть, сейчас три ночи.

— Хорошо, — не стал я с ней спорить. — А можно мне мой телефон?

Она покачала головой.

— Не желательно, но если вы настаиваете…