Структура

Лика взбила подушку, привычно уложила ее в угол, оперлась на нее спиной и щелкнула зажигалкой. Желтоватый огонек отразился в капельках пота на ее коже. Затянувшись, девушка выпустила облако дыма и подсунула пальчики ног под мою ладонь. Я машинально погладил ее маленькие ступни, любуясь искорками, возникающими в ее глазах, когда свет от фар проезжающих машин падал на зеркало небольшого трюмо, стоящего рядом с нашей кроватью.

– Как невероятно мне повезло с тобой, - пробормотал я, продолжая разглядывать ее обнаженную фигурку.

– Расскажи, как? – серьезно проговорила она, вновь затягиваясь вишневым дымом.

– Знаешь, я где-то читал, что брак только тогда остается с годами крепким, когда в партнере ничего не раздражает. И с годами даже самая маленькая раздражающая черта приводит к разрыву через сколько-то лет. Удивительно, но я не нахожу в тебе ни единой такой черты...

– Да ладно, - улыбнулась она и продемонстрировала зажженную сигарету. – Даже это?

– Угум, неверное, я извращенец. Но мне нравится!

– И то, что я необразованная малолетка?

– От этого вообще в восторге, - усмехнулся я.

– И то, что я, до сих пор иногда кричу ночами от страха?

– Только хочется обнять тебя посильнее…

– Ты точно извращенец! – Усмехнулась она. Потом вдруг погрустнела, я это сразу почувствовал. – Тебе пора?

Я только кивнул, не двигаясь с места. Как знать, чем закончится наша маленькая война? Я не хотел терять ни мгновения, наслаждаясь этим чудом.

– Все будет хорошо, Тюша! – Вдруг сказала она, прочитав мои мысли. – Ты победишь. И я буду рядом.

– Ты все помнишь? – Не мог не спросить я.

– Да, - она кивнула, туша сигарету в пепельнице. – Если база получает «красный сигнал», я с Викой, Леной и Таней, а также с Сергеем ухожу через ход. Мы садимся в машину и едем к литовской границе. Переходим через окно. И там я жду твоего звонка на литовский номер.

– Умница, - вздохнул я, потом привстал и коснулся губами ее коленки. – Я в душ.

– Все будет хорошо, - снова повторила она, а я почувствовал, как ей страшно. И как она крепится…

Одевались мы одновременно. Она – колготки, джинсы, ботинки и свитер, я – пятнистый комбинезон, броник и разгрузку.

– Это обязательно? - спросила Лика, показывая на маленькую кобуру с плоским 239-тым зиг-зауэром, который я ей вчера подарил.

– Угум, - кивнул я, запихивая в карманы разгрузки магазины к автомату. Несмотря на то, что воевать я не собирался, Гордеев посоветовал быть готовым ко всему. Людей не хватало, телохранитель сегодня у меня будет только один, а случай с Артемом недвусмысленно напоминал – надо быть готовым даже к предательству. Сунув в кобуру старый добрый «вальтер», я немного попрыгал – не звенит ли чего, потом помог Рыжику закрепить кобуру на ремне, куда она сунула пистолет и прикрыла свитером. – Покрутись… Отлично, почти не выпирает. Патрон держи в стволе.

– Да помню я, помню, - погладила она меня по руке. – Не волнуйся так.

– Не могу не волноваться, - пожал плечами я и взял со стола свой «двухсотый» АК под натовский патрон. – Пошли.

На первом этаже нас уже ждали – Лику – ее новая телохранительница Татьяна и Сергей, который, если что-то пойдет не так, должен будет вывезти в Литву Рыжика и жену Гордеева с ребенком, а меня – Игорь, с ним мы направились в командный центр. Никогда не любил долгие прощания. Коснувшись губами Рыжика, я кивнул Игорю, и мы вышли во двор, под мокрый снег, летевший почти параллельно земле.

Командный пункт помещался в ангаре, рядом с «Цитаделью». Пройдя под прицелом крупноколиберного пулемета, мы зашли в приоткрытую дверь, где я, под пристальным взглядом бойца охраны приложил ключ-карту к замку и, дождавшись сигнала, вошел внутрь.

В ярко освещенном зале стояло несколько письменных столов, за которыми перед мониторами сидели, негромко бормоча, бойцы с гарнитурами. Чуть в отдалении располагался небольшой пятачок открытого пространства, где на стене висело несколько огромных экранов, транслирующих главным образом мокрый снег. Перед ними стояли три мягких кресла и небольшая будка центральной диспетчерской. Сейчас ее занимали мужчина и женщина в пятнистой форме. В своем кресле на колесах на открытом пятачке расселся Гордеев, тоже с гарнитурой. На небольшом приставном столике перед ним лежало несколько мобильников. Дима что-то эмоционально выговаривал в микрофон, глядя на один из больших мониторов.

Кивнув присутствующим, я подошел к нему и уселся в соседнее кресло, на спинке которого, под логотипом «Структуры» была закреплена скромная табличка с надписью: «верховный главнокомандующий».

– Ты вовремя, - сразу повернулся он ко мне. – Координационный центр окружен, можем начинать. Начинаем?

– А у нас есть выбор? – Усмехнулся я.

– Есть, - кивнул он, прислушиваясь к чему-то в наушнике. Поморщился и продолжил: - Но кроме центра мы одновременно сможем накрыть только три боевые группы из семнадцати. И один черт знает, сколько будем искать остальные. Или можем ждать, пока они на нас нападут…

– Дима, мы десять раз это обсуждали, - мотнул головой я, доставая телефон. – Работаем, как решили. Мне надоело быть мальчиком для битья.