Строговы

Дениска рукавом вытер опухшее волосатое лицо, заговорил путано, торопливо, пугаясь своего голоса. Из его беспорядочных слов партизаны поняли, что поселился Дениска в этом месте осенью, после захвата партизанской армией Волчьих Нор, когда Евдоким Юткин вместе со своими друзьями из «армии содействия» перекочевал в Жирово. Пока Евдоким Юткин был в Волчьих Норах, вдали от Дениски, он мог не замечать того, что младший сын его стоит в стороне от борьбы с красными. Теперь Евдоким вспомнил о сыне и позвал его к себе. Дениску определили ординарцем к штабс-капитану Ерунде, исполнявшему обязанности начальника контрразведки в штабе полковника Бурова. В первую же ночь Дениска бежал куда глаза глядят.

– Ах ты, глупый! Да разве можно в твои годы жить тут одному? Ты и умом рехнуться мог бы. К партизанам и шел бы! – мягко, с сочувствием проговорил дед Фишка.

Дениска нахохлился, вздохнул:

– Была у меня и об этом дума, да побоялся, что не поверят мне партизаны…

– Вот и зря! – сказал Залетный.

Дениска опустил голову.

– Ну что ж, сваток, – улыбнулся дед Фишка, – от судьбы, видно, не скроешься. Партизаны сами пришли к тебе.

– А возьмете? – с надеждой в голосе спросил Дениска Залетного, угадывая в нем командира. Тот утвердительно кивнул головой. Дениска от радости не знал, что делать: он кинулся было зачем-то в землянку, но заметил Максима и бросился к нему.

– Как ты себе, дядя Денис, еду-то здесь добывал? – спросил Максим.

– Еда была! Зерна осенью с токов наворовал, а рыбу тут можно голыми руками ловить. Орех бил, ягоду собирал. Соли вот не было…

Теперь, когда всей этой жизни наступил конец, Дениска, рассказывая, даже улыбался.

С помощью Дениски, хорошо знавшего окрестности Жирова, дед Фишка кратчайшим путем вывел отряд на проселочную дорогу. Почуяв под ногами наезженный путь, лошади пошли быстрее. Люди держались теперь начеку. Бой мог возникнуть в любую минуту.

Верст за пять до Жирова, в логу, неподалеку от тракта, сделали привал. Перед боем нужно было покормить лошадей, подкрепиться самим, привести в готовность оружие, выслать на тракт разведку и связных в штаб армии.

Залетный был опытный и распорядительный командир, но когда дело дошло до посылки связных в штаб, он призадумался. Среди конников не оказалось ни одного, кто хорошо знал бы расположение дорог, идущих в обход Жирова.

Вот тут-то пригодился Дениска Юткин.

– Это, Тимофей, нам Дениску сам бог послал, – говорил дед Фишка.

– На всякий случай я с ним внучка твоего Максима да Андрюшку Зотова пошлю. Вздумает этот божий посланец к папаше переметнуться, пусть ребята отправят его обратно к богу, – подмигивая окружавшим его командирам взводов, сказал Залетный.

– Ну, ну, не греши, Тимофей! Он к нам со всей душой, – заступился за Дениску дед Фишка.

Залетный согласился:

– Не спорю, а только догляд не мешает. Новый он у нас человек.

Дениска принял поручение с волнением и радостью. Он понимал, что доверие партизан надо заслужить делом, и ему не терпелось. Вскоре подошли Максим и Андрей Зотов. Командир повторил им боевую задачу и, помолчав, предупредил:

– Держитесь на виду друг у друга, но не кучкой. В одиночку легче проскочите. Выбери им, Финоген Данилыч, лыжи покрепче.

Потом Залетный отозвал Максима в сторону и, шепча ему на ухо, наказал поглядывать за Дениской в дороге.

Дед Фишка принялся в это время наставлять Дениску. На прощанье старик снял с себя шарф, накинул его на шею Дениске и в ответ на его протесты сказал:

– А ты, сваток, не шуми. У нас, у партизан, все этак: мое – твое, твое – мое. У меня, вишь, и шуба с воротником, и шарф, а у тебя шея голая. Иди, иди, дружок. Дай бог удачи!

Дед Фишка проводил разведчиков до ближайшего леска и вернулся к отряду.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

1

К вечеру того дня, когда Архип Хромков занял эстонские хутора, главные силы юксинских партизан достигли Пихтового лога. По оперативному замыслу Пихтовый лог должен был стать базой наступления. В густом, темном лесу предстояло расположить походный лазарет, склад с вооружением, продовольствием и фуражом, разместить до семи взводов резерва, запрятать на время сражения излишние повозки и лошадей.

Работа закипела горячо и живо. Главный интендант партизанской армии Мартын Горбачев, ни на минуту не слезавший с лошади, не успевал распоряжаться.

Через полчаса в лесу уже стояли палатки, укрытые сверху пихтовыми ветками, дымились костры.

Матвей Строгов вместе с начальником штаба объехал лагерь, посовещался с Мартыном, отдал кое-какие приказания и заторопился – его путь лежал дальше.

Штаб партизан решили разместить верстах в трех от Пихтового лога, на бывшей пасеке купца Голованова, пустовавшей уже несколько лет.

Пасека находилась на опушке лесного массива, тянувшегося широкой полосой через Пихтовый лог к наделам волченорских крестьян. В жировском направлении лесной массив сразу за пасекой редел, переходил в мелколесье и обрывался у самого села. Тут, на обширной поляне, по плану штаба, юксинские партизаны должны были помериться силами с белокулацким войском.