— Ну какая разница? — опять с наездом произнёс Бандера и краем глаза взглянул на Юрия, который опустил голову и задумался. — Барыга, он и в Африке барыга. Усёк, Металлист? Место своё, я думаю, знаешь? — он умышленно кивнул на самую ближнюю к параше шконку, на которой спали явные бомжи, которые выносили мусор по проверке и драили парашу, хоть и не были опущенными. Такие мужички, большей частью бомжи или бичи и сидевшие в основном за алименты да за всякую мелочь, были почти во всех хатах и для Витька были не новостью. Но хоть он и знал, что они не являются опущенными, посмотрел на них исподлобья брезгливо.
— А чё ты на них так смотришь? — жёстко спросил Бандера, заметивший этот взгляд. — Если бы Вагит там, в девять три, знал тебя, ты бы и там с ними спал.
Леший с Антоном наблюдали за этой сценой молча. Для них такое поведение Бандеры было удивительным, но они не встревали и смотрели, как Витёк молча засунул свою сумку под указанную шконку и сел на корточках рядом.
Леший всё же подсел к нему и стал спрашивать, есть ли у него какие-нибудь цивильные вольные шмотки на «скорое освобождение» Лешему и его подельнику. А Бандера, победоносно взглянув на задумчивого Юрия, удовлетворённо вздохнул и стал дальше прохаживаться по камере, даже не обращая внимания на Вадима Кослова, стоящего у дверей и не знающего, куда ему определиться.
«Начало есть, — подумал Бандера про Юрия, — теперь посмотрим, чё он дальше делать будет, коммерс, бля, начинающий, мать его…»
Солома с нетерпением ждал кума, чтобы тот отвёл его на старый корпус. Сегодня ночью Ольга всё же написала ему, и он был окрылён. Она пожалела его судьбу, которая так жестоко обращалась с ним и о чём он ей много писал. Солома допускал, что она могла сделать это из вежливости и женской мягкосердечности, потому что только чёрствый человек мог не посочувствовать ему с его нелёгкой жизнью. Но верить хотелось в более приятное, что она, наконец, откликнулась на его заботу о ней. И нестерпимо хотелось её увидеть.
Но ещё предстояло посетить хату пятнадцать А, где, как полагал смотрящий, могли помочь Протасу встретиться с Ольгой, чего ему очень не хотелось. Как предотвратить эту встречу, Солома пока не представлял. Нужно было как-то настроить Бандеру против Протаса, что очень сложно. При том сделать это нужно так технично, чтобы сам Протас не догадался, откуда дует ветер, а то с деньгами ничего не получится. Солома решил сначала провести разведку боем и узнать, есть ли у Бандеры на том корпусе возможность для помощи Протасу и как он сам к этому Протасу относится. А уже после сориентироваться и предпринимать какие-то шаги.
На продоле послышались шаги и Солома подбежал к двери. Услышав голос Дунаева, он сразу схватил пакет с гревом и надел другие тапки. Выходя, он сказал Пахе:
— Щас мне дачку могут принести. Примешь, распишешься за меня. Я скоро.
Дунаев вёл его молча. Обычно он отдавал команду другим, чтобы смотрящего сводили куда надо. Но сегодня Солома опять попросился в один восемь, и кум не мог ему отказать из-за Шаповалова, которому в таком случае мог достаться тот лакомый кусочек, который там сидит. Проходя мимо пятнадцать А, Солома глянул на дверь и подошёл к один восемь. Но потом резко развернулся и подошёл к пятнадцать А.
— Давайте сначала сюда, Валерий Степанович, — при корпусном и дежурном смотрящий обратился к куму официально. — Ато неудобно будет перед женщинами, если я уйду от них с половиной пакета для пацанов.
Дунаев посмотрел на полный пакет Соломы и, пожав плечами, молча кивнул дежурному и тот открыл перед смотрящим дверь.
— Здорово были, арестанты, — с улыбкой прошёл Солома в глубь камеры.
— Здорово, Саня, — Леший подскочил и, пожав руку смотрящему, стал толкать спящего Витяя, поправляя не успетый надеть фирменный, не китайский, спортивный костюм бывшего Борона, на который он его только что развёл.
— Ба-а, какие лю-у-ди, — протянул просыпающийся Витяй и сразу встал и начал одеваться.
— Ну, как вы тут живёте-можете? Спасибо, кстати, за грев, гашиш был отменный, — произнёс Солома, поглядывая краем глаза на Бандеру и его реакцию. Но тот не проявлял никаких эмоций и не знаючи могло показаться, что этот гашиш поймал не он. Да и малёк с тем гревом на общак писал Витяй.
— А-а, да-а, — тоже довольно протянул Витяй. — У нас ещё осталось на пятку. Давай втарим, — обратился он к Лешему, который с довольным лицом полез за оставшимся крапалём.
Пока втаривали и курили, разговаривали о конопле и о положении в тюрьме. Солома умышленно не стал говорить о том, что это его гашиш, чтобы пробить более интересующую его тему. Добив пятку, он затушил её и посмотрел на Бандеру, который не курил и выглядел как-то задумчиво.
— Затянули нормально грев, Виталь? — понизив голос и обернувшись на остальную камеру произнёс Солома. — Есть ноги?
Бандера молча утвердительно кивнул головой, а Витяй добавил шёпотом.
— Пока есть. Только это вон Юрке грев был, — он показал головой на Юрия.
— А гашиш? — тоже посмотрев на нового сокамерника Витяя удивлённо спросил Солома.
— Тоже ему пришёл, — прошептал Витяй.