Стрингер. Летописец отчуждения

— Ладно, — сказал сталкер, хлопнув по колену. — Что мне нужно делать? Ты ведь все равно не отвяжешься.

— Военные начали вести себя слишком агрессивно. Самое интересное, что они только мешают друг другу. Это нормально, когда люди, стремящиеся реализовать одну цель, мешают друг другу?

— Нормально…

— Веди его до Радара, а там подключусь я.

— Слушай, я давно уже ваша марионетка. Слишком давно. Если эта миссия закончится успешно… — Семецкий замялся. — В общем, если все получится, может… Может, вы меня отпустите?

— А разве можно вернуть желание?

— Я устал.

Ответа так и не последовало.

Где-то со стороны Припяти ночное небо Зоны осветили несколько сигнальных ракет. Семецкий отвлекся, ругнулся, почувствовав, как палец обжег истлевший бычок. Сталкер с силой вдавил его в ржавую поверхность трубы и тут же достал еще одну сигарету.

«Чистые» зашли в деревню с утра. Алексей проснулся по нужде, подошел к выходу, но его тут же перехватил спавший у двери Саян. Он ткнул пальцем в окно, а потом поднес его к губам:

— Тссс…

В проеме маячила незнакомая голова, спрятанная под коричневым капюшоном. «Чистый» осторожно шел по улице с винтовкой наперевес. Алексей тихонечко присел на корточки. Боец поравнялся с домом, и Смертин увидел часть силуэта. От плеча «чистого» прямо поверх одежды вниз, к локтю, тянулись странные стальные пластины, образуя на сгибе механический сустав.

Саян что-то набирал в ПДА, устроившись на боку. Он напряженно смотрел на экран, время от времени нажимая большим пальцем кнопку передачи сообщения. Кляп тоже проснулся. Он молча взял пулемет, подполз к разъему между окнами, облокотился спиной к стене и положил оружие на колени. Узбек посмотрел на обеспокоенного стрингера и задорно подмигнул.

— Что у него за штука? На руке такая? — шепотом спросил Смертин у командира.

— Экзоскелет, — отмахнулся тот.

Саян растормошил дремавшего рядом Бочку. Тот сначала морщил заросшее трехдневной щетиной лицо, потом выпучил осоловелые глаза и уставился на командира, будто впервые увидел. Толстяк залез в волосы грязной пятерней, потер макушку и, наконец, пришел в себя.

— Че? — буркнул снайпер.

— Тихо ты, — зашипел на него Саян, — Снегирь не отвечает. Вчера сказал, что в хибаре переночует, на улицу не полезет, а сегодня не отвечает.

— Может, заспал? — потянулся Бочка, зевая.

— А может, и случилось чего. Там «чистые» деревню шерстят. Ты бы на позицию…

— Валить будем?

— Нет, они в экзоскелетах. У одного или двух, скорее всего, гранатометы. Позицию раскроем — порвут.

— Хорошо, шеф.

Снайпер хотел заползти в примыкавшую к залу комнатушку, но Саян дернул его за плечо, показывая на угловое окно.

— Не лезь туда, уходить кучей придется.

На печке зачавкал Свин. Все это время он осторожно, сантиметр за сантиметром открывал кончиком ножа тушенку и теперь жадно ел руками, выхватывая пальцами из банки крупные ломти мяса.

— Снегиря надо вытаскивать, — резюмировал Саян.

«Чистые» собрались в центре деревни. Их было семь человек. Сталкеры сгрудились на небольшом пятачке около колодца и что-то обсуждали. Всего в десяти метрах от них стояла развалюха, в которой прятался Снегирь.

Алексей на всякий случай упаковал камеру в рюкзак и приготовил дробовик. Он не был уверен, что сможет стрелять в людей. Тем более конкретно к «чистым» Алексей не испытывал вообще никаких эмоций и в другой раз просто вышел бы из укрытия, вытянув руки к небу и демонстрируя мирные намерения. Но сейчас, судя по всему, такой трюк не пройдет. И если эти люди начнут палить в него, то он будет обороняться. Это для себя стрингер решил твердо.

В углу очнулся Рябой. Он неуклюже хлопнул локтем по тряпью, на котором лежал. Поднялась пыль, и сталкер было зажмурился, собираясь чихнуть, но Кляп плавно нырнул к нему, оставив пулемет у окна. Узбек грубо зажал нос Рябого ладонью.

— Тихо ты, — прошипел он. — «Чистые» там.

— Чего? — не понял Рябой.

— «Чистые» стоят недалеко от дома.

Сталкер легонько оттолкнул Кляпа и быстро на карачках подполз к командиру.

— Саян, отпусти меня к ним, — выпалил он, умоляюще посмотрев на «монолитовца».

— Ты дурак, что ли?

— Посуди сам. Я сейчас выйду к ним, поплачусь, уведу подальше… И мне хорошо, и вам. Они не откажут. Я точно знаю, что «чистые» подбирают…

Саян сдвинул брови. Смертину показалось, что и без того темные глаза командира стали совсем черными.

— Ты берега не попутал?

«Монолитовец» потянулся шершавой, с короткими толстыми пальцами ладонью к груди зависшего над ним Рябого, но вдруг резко изменился в лице.

— Иди.

— Можно? — неуверенно спросил сталкер.

— Иди-иди, — кивнул командир.

Алексей заметил хитрый взгляд Саяна.

Рябой потянулся к двери. Он даже не стал возвращаться за пистолетом, который так и остался лежать на тряпье.

— Э! — тихонечко шикнул Кляп. — Баран, ты куда собрался?

— Домой, — повернулся к нему Рябой, замерев у порога.

— В «монолитовском» комбезе?

Саян зло прыснул в кулак.

Откуда-то со стороны Припяти застрекотал вертолет. Знакомое жужжание нарастало, становилось все ближе, и вскоре начал вибрировать потолок, осыпая на пол струпья белой краски.

— Твою мать! — выругался Саян.