Стрингер. Летописец отчуждения

— Бывает, — сморщился Саян, будто вспомнил о чем-то неприятном. — Есть в Зоне то ли полтергейст, то ли нечисть какая-то непонятная… Короче, сталкеры называют ее Железняком. Не слышал, что ли, Жора?

— Нет, — замотал лысиной боец.

— Ну да, — ухмыльнулся командир. — Об этом предпочитают помалкивать. Но ты не переживай, Жора. «Монолитовцев» он не тронет. Ну так что делать-то будем?

Деревенька Чистоголовка находилась недалеко от Припяти. Она была совсем крошечной — десяток дворов, не более. Алексей все думал, почему там вплоть до аварии жили люди, ведь из окон домов было замечательно видно трубы ЧАЭС. Не каждый решится вот так жить около атомной станции. Тем более, деревенские обычно хвалятся чистым воздухом и говорят, что живут в селе из-за экологии и потому что «все свое, все свежее».

Две широкие улицы пересекали деревеньку крест-накрест. Алексей приметил несколько стогов почерневшего сгнившего сена, два трактора на окраине и остатки некогда большого яблоневого сада, разбитого за околицей с другой стороны.

— Слушай, — вдруг спросил стрингер Саяна. — Столько времени прошло от первой катастрофы. Почему все это до сих пор стоит? Не сгнило окончательно, не развалилось?

— Не знаю, — отрицательно закачал головой командир. — Наверное, это влияние Монолита… Я говорил тебе, что наш бог очень сильный. Я думаю, в Зоне и люди жили бы много дольше обычного. Только ни у кого не получается это проверить, хотя у «монолитовцев» есть реальный шанс. Ах да, еще Вечный…

Ковырявшийся со своим карабинов Бочка вдруг неожиданно напрягся.

— Чего не так? — спросил у него командир.

— Уходить надо отсюда, Саян, засиделись мы тут. Датчик движения показывает, что собирается что-то нехорошее за кругом в лесу. Как бы в спины не получить.

— Уйдем, только сначала дорогу проверим. Не нравится мне этот труп.

Саян посмотрел по сторонам, будто выбирая. Его взгляд остановился на Рябом.

— Пойдешь вниз до села, — приказал ему командир.

Рябой тяжело вздохнул.

— Я с тобой пойду, — поддержал его Алексей.

— Зачем? — не понял сталкер.

— Да просто интересно, что там! Любопытство меня мучает!

Смертин передал камеру Саяну, изготовил дробовик и пошел вниз, к покойнику. Рябой шуршал комбинезоном где-то сзади.

— Слушай голос внутри себя! — услышал стрингер командира. — Это Монолит тебе подсказывает дорогу! Он всем подсказывает, но не каждый себе доверяет!

— Ты в это веришь? — повернулся Смертин к Саяну.

— Не важно, во что верю я, — важно, во что веришь ты. Если ты доверяешь своим чувствам, значит, пройдешь аномалии. Монолит — он ведь только подсказывает. Выбор делать или не делать шаг всегда за тобой.

Околица медленно приближалась. Покойник никуда исчезать не собирался. Алексей заметил идеально белую кожу без единого трупного пятна. И самое страшное, что волосы у покойника были неестественно длинные, будто росли сами собой, несмотря на то, что их хозяин умер.

До аномалии оставалось метров сто, когда Смертин почувствовал, как Рябой потащил его куда-то в сторону, в кусты.

— Ты чего? — не понял Алексей.

— Тихо ты. Смотри, — показал сталкер на тело.

К трупу бежал, поскуливая и хромая, одинокий слепой пес. Он, как заправская дворняга, мотал из стороны в сторону обрубком хвоста. Не дойдя пары шагов до цели, собака замерла. Мутант долго не решался приблизиться, а потом начал ходить вокруг тела кругами, то и дело жадно нюхая воздух.

— Смотри-смотри. Чует неладное, — прошептал Рябой.

Наконец, мутант не выдержал. Он решительно подошел к руке и схватил ее зубами. Раздалось шипение, а потом дикий визг. Голова пса куда-то провалилась, задние ноги с безумной скоростью сучили по траве.

— Труп его… впитывает, что ли? — не понял Алексей.

— Ага.

Рябой глупо выпятил голову вперед, согнувшись в три погибели, и завороженно смотрел, как исчезает в коже покойника собака. Сталкер был в шоке.

— Пойдем назад, — вдруг предложил Рябой.

— Нам в деревню надо. Мы вроде как разведчики, — отказался Смертин.

— Пойдем, а? Не могу я больше здесь. Плевать на этого Саяна, пусть стреляет.

— Ты чего?

— У меня дети, понимаешь? — Рябой схватил стрингера за руку и сдавил ладонь. — Я ипотеку взял, чтобы дом был. А потом полез сюда, думал, быстро все отдам. Детям ведь дом нужен. Теперь я понял: счастье — быть дома, — еще раз повторил сталкер то, что уже говорил Смертину в лесу. — И неважно, какой это дом, — торопливо продолжал Рябой, — покошенный или новенький. Я теперь понял, что для меня самое сокровенное. Давай туда не пойдем, а? Не знаю, зачем ты в Зону пришел, но мне уже ничего не нужно.