Стрелы и пули

Наступила тишина. Глаза моего собеседника по-прежнему метали молнии, а кулаки яростно сжимались, но я видел, что он, лихорадочно соображает, взвешивает, решает. В отличие от многих других аристократов, Джардинс умел, вовремя отбросив амбиции, пойти на компромисс, иначе б я не затеял этот разговор.

Наконец, он тяжело вздохнул, и нехотя произнёс:

— Если они поддержат меня, то я выполню их требования. Дам свободу магическим школам, и уничтожу все трофеи. Достаточно?

— Вполне. Второй пункт, можно начинать реализовывать, уже с завтрашнего утра.

— Хорошо, сам проследишь за этим. Назначаю тебя временным управляющим Богусхольда, пока здесь не появится новый хозяин.

— Спасибо за доверие, Ваше Величество.

Я сдержано поклонился и мы с Мартой пошли прочь.

— Блин, никогда, мне ещё не приходилось так изысканно врать, — пробормотал я, когда мы отошли на безопасное расстояние.

— Ну, надо же когда-нибудь начинать, — утешила меня Марта, и помолчав добавила. — Кстати, не пойму одного, зачем тебе понадобилось моё присутствие? Ты сам отлично справился.

— Просто рядом с тобой, Невилл становится более покладистым. Подозреваю, что он в тебя тайно влюблён.

— Прекрати нести чушь, — обиделась она, и замолчала.

Мы подошли к дворцу, и увидели Кая с Гердой. Ребята стояли, взявшись за руки, и разглядывали лежащего на земле мёртвого человека. Лысый тип, в форме без знаков отличия, лежал на спине, и смотрел в небо широко открытыми глазами.

— Как банально, — тихо сказал я. — Гитлер отравился, а этот выбросился из окна… Кстати, Герда, а как его звали на самом деле? Не называть же эту тушку Гением и дальше.

Девушка вздрогнула, посмотрела на нас, потом улыбнулась и ответила:

— Его звали Стен, а фамилия у него была очень смешная — Тюлле.

— Тюлле, означает "козявка"?

— Верно. Он её очень стеснялся.

— Ещё бы. Похоже, все диктаторы, вырастают из козявок…

Глава 24 Ход конём

(Мир Ириан. Замок Богусхольд — Северная марка).

Поле боя, не лучшее место для пикника, но согласитесь, ведь глупо находиться на природе и не замутить хороший шашлык. Мы раздобыли всё необходимое и расположились на той самой поляне, где проводили свои военные советы. Правда с тех пор наша компания заметно выросла. На земле были растленны льняные скатерти, уставленные тарелками со снедью, кувшинами с вином, свежим хлебом, зеленью. На двух, наспех слепленных мангалах жарилось мясо. Это ответственное задание, было поручено Толе, который гонял в хвост и в гриву, мобилизованных для такого случая замковых поваров. Дима сидел на камне и, терзая гитару, пел песни Высоцкого, Тимура Шаова, и Олега Медведева. Ему дружно подпевали, даже те, кто не знал русского языка. Варька, Норти и Том, дико вопя, играли в пятнашки, отвлекаясь, время от времени, на то, чтобы потискать унылую пятнистую крысу, сидящую в трёхлитровой банке. Я никак не мог поверить, что этот печальный зверёк и есть бывший Гроссмейстер Ордена Чистого Сердца, Мартин Стошальский, по прозвищу Пасюк. Маринка обнималась с Виталиком, шептала ему на ухо какие-то слова и счастливо смеялась. Иотар, беседовал с Эовилем, а помолодевшая лет на десять Диана Краузе, медленными глотками пила разбавленное вино из глиняной кружки.

Марта притащила два шампура с мясом, тарелку с хлебом, зеленью и помидорами, и мы, устроившись на траве, принялись утолять голод.

— А помнишь, нашу первую поездку на шашлыки? — мечтательно протянула она. — Через два дня после того, как ты в первый раз взял меня на Землю. Мы тогда отмечали присвоение Витальке звания Мастера у Толика на даче.

Я поперхнулся.

— Естественно помню. Тебе тогда было одиннадцать лет, и вела ты себя просто отвратительно.

— Ерунда. Ты как всегда преувеличиваешь.

— Ага, конечно. Вспомни: мы пошли в ларёк за пивом, оставив тебя одну, буквально на десять минут, и за это время, ты умудрилась сожрать восемь полусырых шашлыков!

— Во-первых, не восемь, а всего семь, а во-вторых, сами виноваты, не стоило шляться где попало, бросив на произвол судьбы несчастного ребёнка.

— Восемь, восемь, не надо врать. Ты ещё их запила маринадом из кастрюли с сырым мясом. Бррр, ну и гадость.

— Совсем даже не гадость — кисленько, вкусненько…

— Прекрати, меня сейчас стошнит. А как ты мучалась потом всю оставшуюся ночь! Если бы не Таня, с её талантом лекаря, не знаю, чем бы окончилось дело.

— Да брось, отлежалась, не в первый раз.

— Это ты сейчас так говоришь…

Марта не выдержала, рассмеялась, и я с удовольствием присоединился к ней. Дело сделано, наши друзья освобождены, захватчики разбиты и теперь, сидят в ямах, ожидая решения собственной участи, работники стаскивают в кучи уцелевшую технику, и жгут ее, используя для этого, остатки топлива. Всё вроде хорошо, только один вопрос, мешает в полной мере насладиться радостью победы…

— Мы так и не решили, что делать с Игроком, — сказал я и посмотрел на Марту.

Та перестала улыбаться и погрустнела.