Стреломант

Ника развернулась к вагону, и вытянула к нему обе руки, сложив их вместе. Струйки крови объединились, сжались в один шар и выстрелили тонкой кровавой нитью, легко прошившей слой броневой стали!

А дальше Ника в одно мгновение перетекла в эту струйку, вместе с одеждой и своими потрясающими ушами. Перетекла и скрылась в вагоне, в котором немедленно раздался сначала вопль, потом хлесткая пощечина, и спокойный равнодушный голос Ники.

Спустя секунду кровавая струйка прошила стенку вагона вторично, изнутри-наружу, уперлась в землю, и будто бы наполнила собою высокий сосуд в форме человека. Сосуд, который снова принял форму Ники. Часть крови не стала превращаться и снова принялась кружиться вокруг ее ладоней, на сей раз не формируясь ни во что конкретное.

— Тресса Ника! — внезапно раздалось из одного из многочисленных кармашков на ее сюртуке. — Мы их не сдержим, требуется помощь! У нас уже трое раненых!

Ника коснулась говорящего кармана и слегка нагнулась к нему:

— Уже здесь.

Потом снова подняла на меня взгляд:

— Ты. Спрячься где-нибудь. Можешь в купе у тех людей, я с ними договорилась.

В моей голове уже плавал какой-то фиолетовый туман, и слова Ники доходили до меня с трудом. Рука уже даже не болела, и ощущалась совсем чужой.

— Там… — только и смог сказать я, кивая на колесную тележку, под которой скорчилась Юля.

Ника коротко взмахнула рукой, тележку прорезала длинная тонкая струйка крови, и она развалилась на две половинки, будто так всегда и было. Металл на срезах был совершенно гладким и даже не блестел, как идеально заточенный клинок.

Скорчившаяся под ней Юля от неожиданности завизжала, Ника поморщилась.

— Ее тоже забери. Не высовывайтесь. Когда все кончится, вас заберут. Выполнять.

Закончив раздавать указания, Ника накинула на голову капюшон и — твою мать, чудеса сегодня закончатся или нет?! — превратилась в облако кровавого тумана! Это облако взлетело на крышу, а, вернее, на пол перевернутого вагона и скрылось по ту его сторону.

— Юля… — едва ворочая языком, позвал я, подходя к ней. — Иди в в… ва… вагон… Там спрячься…

— Иду. — всхлипнула Юля. — А ты?

— А я… Сейчас. Я… Сейчас.

С трудом подняв руки я ухватился за угол вагона и высунул из-за него голову, уже не боясь, что меня заметят дарги.

Даже если заметят — плевать.

Я должен увидеть, что будет дальше.

Глава 9

Спрячься, уйди. Ты подвергаешь себя бессмысленной опасности!

Ни хрена подобного, богиня. Как раз себя смысла в моих действиях больше, чем во всех прочих, что я успел совершить в этом мире!

О каком смысле ты говоришь? Тебя могло спасти только чудо, и это чудо произошло! Зачем ты опять лезешь на рожон?!

Там сейчас кипит бой! Я должен знать, чем живет этот мир, что в нем происходит, и главное — как в нем воюют! Или ты предлагаешь мне до конца моих дней отстреливаться от даргов из лука?!

У тебя вперед еще целая академия! Там тебя научат всему что нужно! Прекрати испытывать судьбу! Тебе же даже Ника велела укрыться и не высовываться!

Скажи, богиня — как ты думаешь, где и кем бы я был, если бы слушал всех подряд? Молчишь? Тогда скажи — как ты думаешь, где и кем бы я был, если бы обучался только тем вещам, которым учат в гимназиях и академиях? Молчишь? Вот и молчи. И не мешай.

Я через силу сфокусировал взгляд и принялся наблюдать за творящимся на поле боя.

Поле боя. Отлично сказано. Сначала это было место крушения, потом — продуктовый склад консервов для даргов, а сейчас это — поле боя. И оно им стало в ту секунду, когда на нем появились новые действующие лица в виде красной молнии Ники и еще полутора десятков одетых в черное людей. Недалеко от сложенных гармошкой вагонов, прямо посреди распластанных в поле тел, висел в воздухе и сиял газовой голубой каемкой… Что это вообще?

Портал. Так реадизайнеры перемещаются на большие расстояния. По сути это магический коридор, связывающий две точки пространства. Очень дорогая и трудоемкая штука, это я заранее отвечаю на вопрос, почему вы ехали на поезде, а не воспользовались порталом.

Две точки пространства, значит… Тогда понятно, почему внутри окружности, сформированной вращающимся искристым газом, виднеется совсем другой пейзаж, нежели тот, что должен быть. Здесь — поле, покрытое зеленой травой и окровавленными телами, там — какое-то серое помещение, стены которого заставлены высокими металлическими шкафчиками с желтыми табличками на каждом.

Возле портала кучковались люди в черном. Это та самая полиция?