Стреломант 5

— Лучше тебе не знать. — едва слышно, чуть ли не одними губами, произнес я, но вслух сказал другое. — Как все прошло? Нашли еще выживших?

— Нашли двоих. — ответил кто-то из толпы реадизайнеров. — Спасти смогли только одного.

— Жаль. — вздохнул я. — Но лучше так, чем совсем никого. Где Персефона?

— Я здесь. — раздалось откуда-то сбоку и из тени под балконом второго этажа появилась Персефона. — Серж, объясните…

— Потом. — перебил ее я. — Нам надо поговорить. Наедине.

Надо отдать должное Персефоне — она быстро сменила учительский тон на деловой, моментально переключившись между задачами:

— Тогда идемте.

И первой пошла по лестнице на второй этаж. Я двинулся было за ней, но Ника ухватила меня за руку:

— Куда собрался?

— Разговор есть. — я кивнул на Персефону. — Очень важный. Мне кажется, я скоро смогу обнаружить логово заговорщиков.

— Ого. — Ника округлила глаза. — Ну тогда иди. Тогда сначала поцелуй.

— Когда это я отказывался? — ухмыльнулся я, притягивая Нику к себе.

В рядах реадизайнеров послышались вздохи и фырканье.

Через пять минут мы уже сидели с Персефоной в одной из комнат второго этажа, и я ей рассказывал все, что произошло. Не утаил ничего — в том числе и то, что случилось с Виталием.

— Какой кошмар… — Персефона покачала головой. — Виталий всегда рос таким хорошим, послушным мальчиком. Добродушным. Ни за что бы не подумала, что он примкнул к заговорщикам.

— Он, может, и был послушным. — ответил я. — Но послушным-то он был в первую очередь своему отцу, не так ли?

— Что есть, то есть. Себастьяна он любил больше самого себя. А то, о чем ты рассказал… Что-то такое припоминаю — Себастьян отправился с Виталей на прогулку, а вернулся уже без него. Сказал, что Виталя встретил друзей, никто особо не задавал вопросов. А меня так вообще там не было, я это потом узнала от общих знакомых. Даже представить себе трудно, каким издевательствам Себастьян готов подвергнуть собственных детей… И ради чего?

— Я полагаю, ради того, чтобы раскрыть потенциал их силы. — я пожал плечами. — На самом деле, не знаю. Кто его поймет.

— Это да. — вздохнула Персефона. — Псхихопата понять невозможно.

— Психопата? — удивился я. — Вы такого мнения о своем сыне?

— Я взрослый человек, Серж. Очень взрослый человек. Настолько взрослый, что эмоции во мне давно уже утихли и разум прочно над ними доминирует. Если человек психопат, то я назову его психопатом, будь это мой сын, муж, или отец. Особенно если этот человек приложил в свое время все усилия к тому, чтобы я сама была вынуждена покинуть родной клан.

— Думаете, они это нарочно?

— Кто его знает. Может, да, а, может, и нет. Но я понимаю, к чему ты клонишь и отвечу тебе так — я сомневаюсь, что хотя бы половина Ратко присоединилась к заговору.

— Половина это очень много. — возразил я. — Особенно если учесть, какие глобальные стратегические возможности предоставляет даже средней руки реадизайнер Пространства. Да что там — ужасно даже не их наличие, а банально — их отсутствие! Сеть Ратко прекратила действовать чуть ли не только что, и это уже успело принести немало проблем людям. Многие города оказались беззащитны перед атаками заговорщиков, потому что в них нет солдат управления, и нет возможности их туда быстро перебрасывать. По сути единственным инструментом противодействия в такой ситуации остаемся мы.

— Не единственным. — Персефона подняла палец вверх, как учитель, требующий тишины. — У управления в наличии огромное количество реадизайнеров, в том числе, и из линии Пространства. Когда они поймут, что без помощи не справиться, они, будем надеяться, примут правильное решение и обратятся за помощью к ним.

А ведь и правда. Об этом я не подумал. Если совсем уж прижмет, управлению придется довериться реадизайнерам. Пусть в малой части, пусть всего лишь с целью восстановления какой-никакой транспортной сети, пусть под надзором и охраной, но это уже будет большая победа. Победа не над заговором и заговорщиками, а над безальтернативным недоверием управленцев к тем реадизайнерам, которые сдались по своей воле, чтобы не множить пролитую кровь.

Правда есть одно «но».

— Они все равно на это не пойдут, пока не увидят, что реадизайнерам можно доверять. — я покачал головой. — Не наоборот. Сперва это, потом свобода. По-другому они работать не станут. Поэтому нам пока что надо продолжать свою деятельность и помогать управлению по мере своих сил, до тех пор, пока они не изменят своего мнения.

— Звучит логично. — Персефона кивнула. — Я полагаю, у вас есть план?

— Пока что у меня есть вопросы. Причем вопросы, на которые можете ответить только вы, полагаю. Потому что они касаются вашего сына.

— Интересно. — Персефона удивилась. — Ну, задавайте.

— У меня появилась теория, что Виталий открыл промежуточные порталы именно через ту точку, в которой мы оказались именно потому, что когда-то пережил там очень сильное потрясение, и она, так сказать, осталась якорем в его памяти.

— Звучит разумно. И я, наверное, сама задам интересующий вас вопрос — есть ли такие точки у Себастьяна? Я вам отвечу — не знаю.

— Как это? — не понял я.