Стреломант 4

Однако, даже если это и так, даже если среди нас действительно затесался предатель, сейчас ему будет не с руки себя выдавать. Сейчас у него одна с нами цель — избежать поимки управлением и добраться до своих. А значит, до этого момента гипотетический предатель будет действовать в наших же интересах. Главное, не упустить переломный момент, когда из случайного союзника он превратится во врага.

Если, конечно, он вообще среди нас есть.

— Есть хотите? — спросил я, оглядев всех собравшихся у костра.

— Немного. — виновато ответила Чел. — Сам понимаешь, после обеда это все закрутилось, завертелось…

— Понимаю. — я кивнул и встал. — Я сейчас отойду, а вы не вздумайте отходить отсюда. Никуда. Жара в костре должно хватить до того момента, пока я не вернусь.

— Куда ты? — хором заволновались Ника и Амина.

— За едой. — ответил я и шагнул в темноту.

По пути сюда, буквально метров четыреста тому назад я видел дубы, земля под которыми была изрядно взрыхлена. Видимо, кабаны в любом мире остаются кабанами, и повадки у них тоже везде одинаковы.

Конкретно сейчас меня интересовала повадка приходить по ночам под дубы и копать землю в поисках желудей. Заяц это, конечно, хорошо, но он, во-первых, уже кончился, а, во-вторых, его все равно бы на всех не хватило. Здесь нужна дичь покрупнее.

Я не ошибся — под вторым из примеченных дубов действительно ковырялась в земле стайка кабанов — взрослый, скорее всего, самка, мне по середину бедра высотой и пяток поросят всего лишь по середину голени. Похрюкивая, они взрывали клыками почву в поисках желудей, а найдя — застывали на месте до того момента, пока не пережуют до конца.

В один из таких моментов я и выпустил стрелу, целясь в замершего взрослого кабана. Он не был мне нужен — в нем слишком много мяса даже для десятерых, к тому же оно жесткое, но выбора не было. Если бы я начал с поросят, мамаша обязательно кинулась бы на меня в атаку, а атакующий кабан — это жуткая вещь. Настолько жуткая, что я, наверное, лучше бы еще раз сразился с Юлей, напичканной скиллтритом по самые брови, чем с разъяренной кабанихой.

Поэтому я решил вывести из строя сначала ее.

Прановая стрела сорвалась с тетивы и вонзилась в кабаниху.

Но не туда, куда я хотел.

Ровно в ту же секунду, когда я расслаблял пальцы, кабаниха опустила голову и сделала шаг вперед, закапывая пятачок в землю, и стрела вместо того, чтобы попасть точно в сердце, пробивая тушу насквозь и убивая ее на месте, попала в район легких. Да — пробила насквозь, но никакой мгновенной смерти это не принесло.

Зато очень разозлило кабаниху.

Она громко завизжала и резко развернулась в мою сторону — по запаху, что ли, учуяла, где я?! Между нами же метров тридцать!

К сожалению, для атакующего кабана тридцать метров это две секунды, одну из которых он разгоняется. А потом сто с лишним килограммов разъяренного мяса сносят обидчика, втаптывая его в землю, и в ход идут страшные изогнутые клыки.

За две секунды я успел выстрелить два раза. Первый раз поторопился и промахнулся, зато вторая стрела, выпущенная практически в упор к лобастой шерстяной голове, промахнуться не могла по определению. Она легко прошила толстенную лобовую кость, от которой отскакивают иные пули, проколола кабаниху навылет, превращая внутренности в кашу, и вылетела из-под хвоста.

Я даже почти смог отпрыгнуть, и удар уже умирающего тела пришелся мне в ногу — ту, что до этого оставалась целой.

Меня крутнуло и отшвырнуло прочь, я не удержался и упал на землю, откатился подальше на всякий случай, чтобы не попасть под копыта бьющейся подыхающей свиньи, и резко сел, снова натягивая лук и готовясь выстрелить, если вдруг кабаниха решит, что она недостаточно мертва.

Но она не пыталась встать, только била копытами, вращаясь на боку по кругу — судя по всему, из-за повреждения мозга. Несколько секунд истеричных дерганий — и огромная туша наконец застыла. Глаза кабанихи остекленели, а из приоткрытого рта потекла слюна.

Я прислушался, не опуская лука и не пряча стрелу — кабаны обычно ходят стадами, и где-то рядом наверняка пасется еще пара-тройка крупных особей, включая совершенно непредсказуемых секачей. То, что мне повезло наткнуться на отошедшую в сторону от основной кучи мамашу с поросятами еще не значит, что кто-то из оставшихся не прибежит проверить, что произошло. Вероятность этого была равна вероятности того, что все остальные разбежались, заслышав визг раненой кабанихи.

Сменяли друг друга секунды, но ничего не происходило и никто ко мне не ломился сквозь заросли. Видимо, все же все разбежались.

Я перевел взгляд под дуб, и, конечно, там тоже никого увидел — поросята разбежались в ту же секунду, когда мамка предостерегающе завизжала. Стало быть, придется довольствоваться жесткой кабанятиной. Зато ее будет много.

Настолько много, что я даже не представляю, как ее дотащить обратно до лагеря. Тем более, с моими ногами. Можно разделать прямо здесь и сейчас, благо, нож я взял с собой, но опять же — как ее подвесить для этого? Она весит больше меня.

Больше меня…