Стреломант 2

С этой стороны скалы за окном не было. Вернее, она была, но далеко, метрах в трех, не меньше. Причем, насколько я смог увидеть, приникнув к окну и посмотрев налево и направо, так было не только здесь. Получается, за этим бортом АГАТа было что-то вроде крошечной пещерки, скорее даже полости, которая наверняка образовалась в процессе того, что тут творил мертвый Чемберс. Это, конечно, не объясняет, откуда тут сквозняк, но зато, возможно, дает возможность осмотреться более детально… Если, конечно, тут есть выход. В смысле, выход, кроме пресловутого люка на крыше. Конкретно из этого вагона.

Выход я нашел уже без помощи Ники — в самом дальнем отсюда конце вагона. Справедливо рассудив, что он будет располагаться примерно симметрично окнам, я нашел его именно там, где и планировал. К моему счастью, близость мятого третьего вагона никак не сказалась на механизмах второго, и дверь послушно отозвалась на нажатие кнопки, которая здесь никуда и не пряталась, и, зашипев, поползла вниз, на сей раз — уже откидываясь на манер трапа. Ожидая чего угодно, я не стал торопить события и выпрыгиваться из АГАТа, чтобы осмотреться, а вместо этого аккуратно высунул голову, придеживаясь рукой за ближайшую кровать, и повернул голову в сторону головы автопоезда.

Каверна и правда оказалась крошечной. В ту сторону она продолжалась буквально на три-четыре метра, после чего резко заканчивалась, и земля снова вплотную прижималась к борту АГАТа. Тогда я повернул голову в другую сторону, и внимательно осмотрел все там, не забыв посмотреть даже вверх.

А когда я посмотрел вниз, я понял, почему третий вагон перекосило под таким жутким и неправдоподобным, на грани возможного для этой конструкции, углом. Понял, откуда веяло сквозняком.

И мне сразу захотелось убраться отсюда как можно дальше.

Глава 21

Когда Чемберс умирал, одновременно продолжая мять и коверкать вокруг себя землю и камни, он вряд ли задумывался о том, чтобы оставить после себя что-то красивое и ровное. Наверняка все его мысли были о том, как бы поглубже закопать АГАТ, как бы побольше наделать каменных шипов, чтобы пронзить ими его борта. Наверное, он стягивал к себе весь материал, до которого мог дотянуться, не считаясь ни со структурой, ни с количеством, не обращая внимания, даже если где-то появились пустоты, а, скорее всего, даже не задумываясь об этом. Скорее всего, так и образовалась пустота, в которую я сейчас высовывал голову.

Скорее всего, точно так же образовалась и широкая глубокая расщелина, начинающаяся прямо за задним мостом второго вагона.

Третий вагон свисал в нее всей своей длиной. Не знаю, как он при всей своей массе еще удерживался на механизмах, скрепляющих вагоны воедино, — наверное, сказывался все тот же пятикратный ресурс, заложенный в машину конструкторами, — но как-то удерживался.

Возможно, это был прощальный подарок Чемберса перед смертью — попытка сбросить АГАТ в эту самую расщелину. Возможно, каменные шипы действительно должны были действовать, как щетинки в горле червя, заталкивая АГАТ в эту пропасть. Равновероятно, что она появилась просто как побочный эффект. Сейчас это уже не важно. Сейчас важно то, что последний вагон не падал в эту пропасть лишь потому, что был прицеплен к остальным двум вагонам, и, в меньшей степени — из-за проткнувших его каменных шипов.

Умом-то я понимал, что АГАТ сидит в грунте слишком плотно для того, чтобы обрушиться в пропасть прямо сейчас, даже при условии того, что мы с Никой ползаем внутри и дестабилизируем его… Но подсознание было недовольно таким соседством, и настойчиво бубнило о том, чтобы мы убирались отсюда, да и из АГАТа в принципе как можно скорее.

Надо плечом возникла любопытная Ника:

— Что там у тебя? Ого-о-о…

Любопытство тут же сменилось серьезным тоном. Кажется, Ника тоже прониклась увиденным.

— На всякий случай… — тихо сказал я. — Давай передвигаться аккуратно… Ладно?

— Да ладно тебе! — Ника легкомысленно махнула рукой, но дрогнувший тон выдал ее беспокойство. — Может, она не глубокая?

Я хмыкнул и осторожно, хоть и понимал, что мой вес по сравнению с массой всего АГАТа это даже не песчинка, а так, дуновение ветерка, сошел с трапа на каменистый грунт крошечной пещерки. Нагнулся, выковырял из земли один из камней покрупнее, и, прямо с места, кинул его в пропасть, надеясь услышать звук падения.

Не услышал.

Поднял с земли еще пару камней, подошел поближе, и сперва выглянул за край, пытаясь разглядеть что-то в свете внешних фонарей АГАТа. Бесполезно. Даже местами уцелевшие прожектора третьего, висящего над пустотой, вагона, не то что не доставали до дна, а буквально тонули в окружающей черноте. Единственное, что я почувствовал — что снизу тянет ветерком, видимо, тем самым, что заставил нас выбраться из АГАТа. Одно только это уже заставляло задуматься о том, какова глубина этой пропасти.

Тогда я вытянул руку и отпустил в пропасть сначала один камень, потом другой.

Никакого отклика. Они просто канули в черноту, как в болото.

Ожидаемо. Если какое-то дерьмо случается, оно обязательно оказывается полнейшим.